Шрифт:
— Мисс Фоули!
Ее глаза, широко раскрытые, словно от вспышки магния, были покрыты белой пленкой, как у статуи. Где-то в толще зеркал она заговорила. Она бормотала. Она всхлипнула. Потом вскрикнула. Завыла. Завопила. Она билась о стекло головой, локтями, пьяно металась, точно ослепленный светом мотылек, вскидывала руки с растопыренными пальцами.
— О господи! Помогите! — стонала мисс Фоули. — Помогите, ради бога!
Метнувшись вперед, Джим и Вилл увидели в зеркалах свои лица — бледные, свои глаза — широко раскрытые.
— Мисс Фоули, здесь! — Джим ударился лбом.
— Сюда! — Но Вилла окружало лишь холодное стекло. Чья-то рука вынырнула из пустоты. Рука утопающей старой женщины. Готовая для спасения ухватиться за что угодно. Этим что угодно оказался Вилл. Она потянула его за собой.
— Вилл!
— Джим! Джим!
И Джим держал Вилла, и Вилл держал мисс Фоули и вытащил ее из беззвучно катящих одна за другой, одна за другой волн пустынного моря зеркал.
Они вышли на солнце.
Мисс Фоули, держась рукой за поцарапанную щеку, что-то пропищала, пробормотала, коротко рассмеялась, судорожно вздохнула, вытерла глаза.
— Спасибо, Вилл, Джим, о, спасибо, я едва не утонула! То есть… о Вилл, ты был прав! Господи, вы виделиее? Как она потерялась, утонула там, бедная девочка, о заблудившаяся бедняжка… спасите ее, о, мы должны спастиее!
— Мисс Фоули, вы что, мне больно. — Вилл твердо разжал ее пальцы, стиснувшие его руку. — Там никого нет.
— Я видела ее! Умоляю! Посмотрите! Спасите ее!
Вилл бросился к входу в лабиринт, остановился. Контролер поглядел на него с ленивым пренебрежением. Вилл отступил к мисс Фоули.
— Клянусь, мэм, никто не входил туда ни до, ни после вас. Это я виноват, я пошутил насчет воды, вы были сбиты с толку, заблудились и испугались…
Но она не слушала его, только заламывала руки, и голос ее звучал как крик человека, который чуть не задохнулся под водой, который провел ужасные долгие минуты в пучине и уже прощался с жизнью, но все же всплыл и выбрался на берег.
— Пропала? Она там на дне! Бедняжка. Я узнала ее. «Я тебя знаю!» — сказала я сразу, как увидела ее минуту назад. Я помахала ей, она помахала мне. «Эй!» Я побежала!.. Бух! Я упала. Онаупала. Десять, тысяча бедняжек упали. «Подожди!» — сказала я. О, она была так прекрасна, так миловидна, так юна. Но это меня испугало. «Что ты делаешь здесь?» — спросила я. «Как что, — послышалось мне, — это янастоящая. А не ты!» — рассмеялась она глубоко под водой. И убежала в глубь лабиринта. Мы должнынайти ее! Раньше чем…
Мисс Фоули, поддерживаемая рукой Вилла, прерывисто вздохнула и как-то странно затихла.
Джим уставился в пучину холодных зеркал, высматривая незримых акул.
— Мисс Фоули, — произнес он, — на что онабыла похожа?
Мисс Фоули ответила слабым, но спокойным голосом:
— Дело в том… она была похожа на меня, какой я была много-много лет назад… А теперь пойду-ка я домой.
— Мисс Фоули, мы…
— Нет. Оставайтесь здесь. Я в полном порядке. Веселитесь, мальчики. Развлекайтесь.
И она медленно побрела в одиночестве прочь по центральной дорожке.
Где-то мочился огромный зверь. От пахнущего аммиаком ветерка повеяло древностью.
— Я пошел! — сказал Вилл.
— Вилл, — отозвался Джим. — Мы останемся здесь до заката, ясно, пока не стемнеет, и во всемразберемся. Трусишь?
— Нет, — буркнул Вилл. — Но… разве кто-нибудь еще пожелает нырнуть в этот лабиринт?
Джим вперил взгляд в бездонную пучину, где сейчас лишь прозрачный свет переглядывался сам с собой, являя их глазам сплошную пустоту.
— Никто. — Джим переждал два биения сердца. — …Сдается мне.
Глава шестнадцатая
На закате случилась беда.
Джим исчез.
В полдень и пополудни они вдоволь поголосили на разных горках, посшибали грязные молочные бутылки, поразбивали тарелочки (приз — курчавые куколки), прислушиваясь, принюхиваясь, присматриваясь ко всему, чем встречала их осенняя толпа, месившая ногами опилки и сухие листья.
И вот внезапно Джим пропал.