Испуганно ахнув, Шеннон попыталась выпрямиться, но не смогла даже пошевелиться: рука Ричарда давила ей на спину. Выпятив зад, она переступала с босой ноги на обутую, стараясь найти точку опоры. Но в результате этих тщетных усилий она еще больше измазалась кремом. Сырный пирог расплющился, начинка набилась Шеннон в рот, прилипла к лицу и застряла в волосах. Голые груди и живот покрылись липкой холодной массой.

Ричард шлепнул ее ладонью по заднице – Шеннон замерла, едва не кончив в трусики. Другой рукой он обтер ей лицо, она открыла глаза и взглянула в зеркало на стене буфета. Лицо Ричарда, отражающееся в нем, было красным от возбуждения.

Он задрал ей подол юбки и, полюбовавшись открывшимся ему видом попки и стройных ножек в трусиках, поясе и тонких чулочках, просунул в промежность палец.

Шеннон задергалась.

Ричард сильнее нажал пальцем на влажные трусики.

Шеннон завиляла задом, заелозила по прилавку, норовя плотнее прижаться к его руке.

Взглянув в зеркало, она увидела, что он медленно стягивает с нее белые трусики. Его ногти царапали ее чувствительную кожу, и с каждым мгновением Шеннон все сильнее возбуждалась.

Прохладный воздух ласкал ее разгоряченное тело.

Тугие груди, прижатые к холодному подносу, набухли. Шеннон заегозила, пытаясь извернуться и освободиться, но в результате только еще больше перепачкалась сладкой массой.

Ричард неожиданно оставил ее в покое, повернулся и куда-то пошел. Шеннон встревожилась и окликнула его.

– Наберись терпения! – бросил ей на ходу он, не оборачиваясь. – Я же сказал, что у меня богатое воображение!

Он остановился напротив прилавка с холодными закусками, овощными блюдами и фруктами и взял с полочки раздаточной стойки гладкий зеленый огурец, длиной в добрых девять дюймов и очень толстый, как отметила Шеннон, внимательно наблюдавшая за Ричардом в зеркало.

Он вернулся к ней, сжимая огурец в руке, и сказал:

– Надеюсь, что эта штуковина тебя удовлетворит.

Шеннон взглянула в зеркало.

Главный редактор журнала «Женщина» стояла в пикантной позе, выпятив голый зад и упираясь голой грудью в прилавок. Ее элегантный наряд перепачкался шоколадом и кремом, волосы растрепались и намокли в сиропе, лицо раскраснелось от сексуального возбуждения. Обнаженные ягодицы тускло поблескивали в полумраке.

– Я согласна, – обреченно сказал Шеннон.

Ричард дотронулся пальцем до ее промежности. Клитор затрепетал, влагалище увлажнилось, Шеннон низким голосом простонала:

– Не томи меня, Ричард! Действуй!

На ее щеках и шее вспыхнул румянец. Лицо Ричарда тоже покраснело. Пенис, болтавшийся до этого, как кожура банана, ожил и начал разбухать и крепнуть. Сжимая в руке огурец, Ричард стал мастурбировать. Наконец его член встал, и Ричард грубо раздвинул ей ноги коленом.

– Приготовься! – мрачным голосом произнес он.

Шеннон насторожилась.

Ричард взял с прилавка ватрушку, размахнулся и шлепнул ей Шеннон по заднице.

Шеннон взвизгнула, холодная начинка залепила ей всю промежность. Ричард тщательно размазал ее по ягодицам и половым губам, и густая жижа потекла по ногам, смешиваясь с естественными соками. Лучшей смазки трудно представить!

– Заполни мою пустоту, – выдохнула Шеннон.

Ей не пришлось долго ждать.

Толстый прохладный огурец прижался к преддверию влагалища, Ричард резко шлепнул по другому его концу ладонью – и овощ легко вошел в Шеннон, заполнив собой все лоно.

Она охнула.

Пронзенное холодом, горячее влажное лоно скукожилось, кожа покрылась пупырышками. Не решаясь пошевелиться, Шеннон распласталась по прилавку, уткнувшись лицом в крем и свыкаясь с новыми ощущениями.

Ричард стал плавно двигать огурцом внутри ее, то вытягивая овощ из лона, то вгоняя его обратно. Постепенно он наращивал темп, зад Шеннон покраснел и вздрагивал при каждом новом толчке. Туда-сюда, туда-сюда. Шлеп, шлеп, шлеп…

– О Боже! – простонала она, чувствуя, что кожа ее пылает, а соски уперлись в поднос. Она стала тереться о него набухшими грудями, перемазанными кремом и шоколадом, жадно хватая ртом воздух. Мышцы ее напряглись, юбка треснула по шву, когда она пошире расставила ноги. Холодная кремовая масса хлюпала и чавкала в горячем влагалище, придавая остроту ее ощущениям.

Пот струился по ее лицу, искаженному гримасой сладострастия, крем размазывался по груди и животу. Взглянув в зеркало, Шеннон увидела, что Ричард мастурбирует другой рукой. Он вновь вогнал в нее огурец, и она закричала:

– Да, да, да!

Холодный толстый овощ словно бы разорвал ее пополам. Поразительный температурный контраст вызвал у нее бурную реакцию. Шеннон задрожала от головы до ног, ей показалось, что у нее начались схватки.

Влагалище конвульсивно сокращалось, сок тек из него ручьями. Ричард зарычал и, упав на Шеннон, кончил ей на ягодицы. Издав торжествующий вопль, Шеннон забилась в сокрушительном оргазме.