Что же это такое? Где я?

Из груди сам собой вырвался хриплый вскрик, когда дверь, вдруг скрипнув, начала медленно приоткрываться. Я попятилась.

— Ма-ма-а-а… — донёсся из глубины дома слабый стон. Голос был детский.

И тут нервы не выдержали, и я закричала, изо всех сил.

Всё вокруг помутнело…

Я находилась за столиком кафе, сидела, вцепившись в стул, и дико кричала, а вокруг толпились люди, испуганно гомоня, но, боясь до меня дотронуться. Осознав себя и захлебнувшись криком, мгновенно замолчала, переводя дух. Что со мной произошло? Слёзы бежали горячими ручейками по щекам.

— Мэнди, что с тобой? — я увидела рядом бледного перепуганного Димку.

Спутница растерянно вцепилась в рукав его рубашки. Только он всегда называл меня на американский манер, «Мэнди»… Это окончательно вернуло к реальности.

— Извините, — пробормотала я, вертя головой и обращаясь сразу ко всем, — всю ночь не спала, вот задремала, кошмар приснился… Извините.

Люди, пожимая плечами, но всё ещё с опаской поглядывая на меня, стали расходиться. Да-а, теперь до конца отпуска меня все будут узнавать, как местную достопримечательность, и коситься — добрая половина отдыхающих собралась здесь.

И угораздило же впасть в галлюцинацию! Видимо, всё-таки, я простыла…

— Мэнди, как ты? — Димка участливо коснулся руки, — Марина, это моя знакомая, Аманда. Аманда, это Марина…

«Знакомая»! Даже врезать ему захотелось от обиды: разговаривает, как ни в чём не бывало, будто мы не вчера только расстались. Вырвала руку, вскочила, буркнув: «очень приятно» и убежала.

Остаток отпуска я не видела Димку потому, что провела эти дни, не выходя из дома. Пошли вдруг дожди и на улицу не хотелось даже нос высовывать. Илонка жутко ругалась, — она ещё не накупалась в море. Грозилась, что в последний день отпуска, несмотря на погоду, всё равно пойдёт на пляж! Семён смеялся и предупреждал, что отпуск, в таком случае, может плавно перетечь в постельный режим. За эти пророчества Илона начинала его мутузить, и завязывалась потасовка, в которую они рано или поздно вовлекали и меня. Подозреваю, что просто пытались отвлечь от мыслей. Не так давно были вечера, когда мы сидели вчетвером… Но Димка больше не приходил, не показывался.

Перед сном до глубокой ночи мы играли в карты. Потом они уходили в свою комнату, а я долго ещё лежала, уставившись в потолок, наедине со своей грустью…

Димка пришёл поздно вечером накануне отъезда. Я не стала выходить из комнаты (друзья сказали ему, что сплю), но с удовлетворением подслушала под дверью, как он обеспокоено интересовался моим здоровьем. Подожди, голубчик, уедем все вместе отсюда, забудешь ты свою Марину и захочешь вернуться ко мне, а я… конечно, тебя приму. На сей мысли хихикнула и отошла от двери.

Как только Димка ушёл, я пулей вылетела из комнаты:

— Что он сказал?!

Семён и Илона сидели озадаченные.

— Вроде бы, он хочет остаться здесь… — растерянно поведала Илона.

— Как, совсем? — изумилась я, — у него ведь дома мама с больным сердцем, а у неё никого больше нет!

— Никакие доводы не доходят, как об стенку! — разозлился Сёмка, — эта девица его будто приворожила… Ой, извини, Мань.

— Ничего, — отмахнулась я, ещё не веря в услышанное, — сама вот думаю… Может он пошутил?

— Да нет, — глухо произнесла Илона, указывая на пол. Я проследила взглядом и увидела россыпь бумажных обрывков.

— Что это?

— Его билет. Точнее, был, — Сёма закурил, и я тоже потянулась за сигаретой.

Затянулась и закашлялась, меня едва не вывернуло от омерзения. Я выбросила сигарету в пепельницу.

— Ты чего? — удивился Семён.

— Наверное, бросила курить, — пожала я плечами, — организм не принимает…

— Наверное? — усмехнулся Семён.

Мы все некоторое время сидели, задумавшись.

— Он считает, что у них всё так серьёзно? — вскочила Илонка, — Димка — не местный, без прописки… Зачем он ей нужен, что — такая сильная любовь?!

— Страсть! — возвышенно произнесла я, — она совсем ещё девчонка.

— Откуда ты знаешь? — сразу среагировала подруга.

Я не стала рассказывать им о том, что Димка нас даже познакомил, зачем ребятам такой шок?

— Видела их вместе, — отмахнулась туманно, — пойду спать. Завтра вставать рано, вещи собирать…

И поплелась в комнату. Едва за спиной закрылась дверь, я не выдержала и горькие слёзы горошинами покатились по моим щекам. Вот и всё. Никаких надежд. Хотя нет, слабая надежда есть ещё до того момента, пока поезд не тронется. Не зажигая света, я устроилась в кресле и посмотрела в окно на звёздное небо.

В дверь тихонько стукнули. Илонка, не дожидаясь ответа, тенью скользнула в комнату и присела на кровать.

— Не включай свет, — попросила я — Мань, ты, что ничего не будешь делать?.. — недоумённо спросила она.

— Что, например? — поинтересовалась я.

— Неужели ты так и отпустишь его? Да вы прямо созданы друг для друга…

— Нет, Илон, — покачала я головой, — ничего не буду делать. Не хочу. Сам пусть решает — не маленький, чтоб за него… У меня есть кое-что, что я увезу отсюда взамен разбитого сердца.