Белые одинаковые домики с красными черепичными крышами вновь проплывают мимо меня, утопают в цветущем розовом миндале. Какой совершенный гармоничный мир ты сотворил, Великий Господи! Почему же не существует гармонии в человеческом мире?

Странно, но все самые дорогие вещи на земле очень малы. Например, огромный роскошный дом с великолепными залами, бассейнами и фонтанами стоит во много раз меньше, чем бриллиант величиной с детскую ладошку. Но самые-самые дорогие в мире вещи просто невозможно купить. У них нет цены. Ведь если бы у меня было даже десять таких бриллиантов, Эйтан не согласился бы в обмен на них подарить мне сына. Какой-нибудь другой мужчина согласится. А этот, единственный, которого я люблю... Он уверенно и спокойно пересаживает сердца. Дает людям новую жизнь. И по пути, ненароком, разрушает те сердца, к которым не может прикоснуться физически, но которые бьются по ночам около его плеча и замирают от счастья на доли секунды, чтобы разбиться утром на мелкие звенящие осколки при виде букета лилий, выращенных совсем не для них.

...В семь утра просыпаюсь от телефонного звонка.

– Алло.

– Разбудил?

– Да. Кто это?

– Эйтан.

Просто как в сказке! Прошел месяц. Всего лишь. Тридцать один день. С половиной. Половина – ночь.

– Позвоню позже, когда проснешься.

– Нет, Я не усну больше.

– Хочу назначить встречу с моим адвокатом.

– Кому?

– Тебе и мне.

– Зачем? – совсем обалдеваю от ужаса и жуткого желания прильнуть к Эйтану.

– Будем делать сына.

– С адвокатом?

– С тобой.

– – Ты хочешь, чтобы я родила тебе сына от твоего адвоката?

– Может, все же позвоню, когда ты окончательно проснешься? – хохочет Эйтан.

– Но, даже когда я окончательно проснусь, у меня не появится желания делать сына с твоим адвокатом.

– С моим адвокатом мы будем делать контракт на семнадцать лет.

– О чем?

– О моих правах на ребенка.

– – Да, но его ведь еще нет даже в зародыше.

– Зато есть ты и я. Половозрелые мужчина и женщина.

– С правильно расположенными половыми органами, способными к деторождению, – – не выдерживаю я.

– Вот именно, – соглашается Эйтан, пропуская мимо ушей мои колкости, – мы должны все обговорить. Сколько раз в неделю я буду иметь право беспрепятственно с ним общаться, какую сумму денег буду тебе перечислять. В какой школе он будет учиться. Где вы будете жить. И еще много разных мелких, но важных деталей.

– Да, конечно, в каких войсках он будет служить, кто будет выбирать ему университет, машину, невесту.

– Ты сможешь во вторник, в пять?

– Да.

– Тогда я заеду за тобой.

– Хорошо.

– Что ж, до встречи. И береги себя.

– Правильно! Мы оба нужны друг другу. Передавай привет маме.

– Это лишнее. Она ничего не знает.

– А как кошка твоей мамы? Она беременна?

– Думаю, да. По крайней мере, ест за пятерых.

Кладу трубку. Смотрю в потолок на голубую люстру из ажурного стекла. Я и не знала, что счастье начинается так расчетливо. Оказывается, счастье сваливается на тебя утром в виде какого-то загадочного контракта, который перевернет всю жизнь. Наверное, ни один бизнесмен в мире не испытывал такого. Как грустно и больно. Когда-нибудь наш мальчик узнает об этом контракте. Но ведь он будет современный человек. Компьютерный гений.

А вообще, зачем омрачать счастье? Ведь я так мечтаю о ребенке. И вот свершилось. Почти свершилось. Осталось лишь дождаться вторника. Я соглашусь на все условия Эйтана. Даже читать не буду его бумаги. Все равно в этом ничего не понимаю. А если начну спорить, вдруг он, не дай Бог, откажется. Пусть предлагает все, что хочет. Мне безразлично. Вторник послезавтра. Я ждала его полжизни, этого вторника. Заветного вторника. Теперь он будет самым любимым днем недели. Бред. Гораздо больший бред, чем музыкальный горшок с музыкой Чайковского и обезьяна с дистанционным управлением. А вся наша жизнь разве не бред?

Царфати радостно запрыгивает мне на колени. Глажу его белую пушистую спину.

– Скоро у тебя, дружочек, будет маленький котеночек, – задумчиво смотрю в его гипнотизирующие глаза, – а у меня маленький ребеночек... Жаль, что ты не можешь отвести свою кошку к адвокату.

– Мяу, – соглашается Царфати.

– Хочешь, я предложу это Эйтану?

– Мяу, – снова соглашается кот.

– А может, тебе на все плевать и ты просто желаешь «Вискас»?

– Мяу! – Царфати радостно спрыгивает с колен и несется к шкафчику, где я прячу его любимые консервы. Утробно мурлычет. Уж он-то задал бы жару любому адвокату! Я опять завидую своему коту.

...Обычный солидный пятиэтажный дом привлекает внимание лишь лоджией на третьем этаже. То есть лоджии есть на всех этажах, но эта единственная утопает в зелени и цветах. Оттенки бутонов образуют яркую цветовую палитру.

«Если владелец лоджии адвокат, к которому мы идем, значит, Эйтан будет отцом моего ребенка, – зачем-то загадываю я и тут же думаю: – Чушь! Опять в голове чушь! Какая связь между лоджией, мной и Эйтаном?» Тем не менее удовлетворенно замечаю, что Эйтан нажимает в лифте кнопку третьего этажа.