– Хорошо! – Ее великолепная грудь поднималась под розовым бархатным платьем. Потом Джесси съежилась в кресле. – Знаете, я так хотела, чтобы вы это сказали, а теперь, когда это произошло, я нервничаю…

Она поразила его прямо в сердце. Он должен заполучить ее, и сегодня же ночью. И никаких призраков юного заносчивого Гарри или ребячливой Джесси. А для правды есть завтра, и оно наступит скоро.

– Идемте со мной. – Он помог ей подняться. – И я научу вас никогда не нервничать из-за меня.

Оставаясь в тени гостиницы, за ними наблюдал незнакомец. Это был дворянин из России, которого радушно принимали во всех благородных семействах. Он проделал долгий путь, чтобы отомстить лорду Гранвиллу. Сначала он думал похитить его мать. Но она, сама того не сознавая, подсказала ему лучший вариант. Она поведала гостю, что недавно устроила помолвку сына с леди Джессикой Макмиллиан, и предсказывала паре счастливое будущее.

Но этому не бывать. Он выяснил, где находится леди Джессика, и отправился по ее следам. Не успел он перекусить в столовой, как тут же услышал ужасную историю о леди Джесси. О ней не только злословили, ей сочувствовали. Она встретилась с двумя претендентами на ее руку, они оказались отвратительными людьми. Завтра прибудет последний – граф Гранвилл.

Но сегодня вечером леди Джесси была с мистером Уиндберри из Дербишира. Как забавно. Прежде чем убить Гранвилла, ему с радостью сообщат, что невеста обманула его и что очаровательная молодая леди умерла мучительной смертью за то, что помолвлена с ним.

Он заставит Гранвилла страдать.

Когда они поднимались по ступенькам в коттедж Гарри, Джесси задрожала. Она сама этого хотела, и когда они шли сюда, рука Гарри, лежавшая на ее талии, красноречиво напоминала об этом. Джесси подумала, что при всей его осторожности сегодня вечером он с нее глаз не сводил.

– Холодно? – спросил он, и от его глубокого, бархатистого голоса она снова вздрогнула.

– Нет, – ответила она, хотя с моря веяло прохладой. На веранде было темно. Только в окне задней комнаты мелькали огоньки свечей. – Я немного нервничаю из-за тебя.

– Для этого нет причин. – Он повернул Джесси к себе. – Я никогда не причиню тебе зла, Джесси, клянусь.

Ее одолевали сомнения.

– Ты гораздо больше и сильнее меня, а по моему опыту, мужчины имеют склонность воспользоваться силой, чтобы получить желаемое.

– Моя милая, ты поддерживала знакомство не с теми мужчинами.

Она вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть его черты, ей нужно было увидеть в его синих глазах подтверждение, поскольку, хоть сердце и твердило, что Гарри можно доверять, здравый смысл нашептывал предостережения.

– Я имею право передумать. В конце концов, я не только девственница, но и старая дева.

– Ну не такая уж и старая. – Его голос чуть дрогнул, будто он смеялся над ней.

Ее это не волновало. В этой веселости не было порочности или агрессии, скорее, терпимость, убеждавшая Джесси в правильности принятого решения. И поскольку ей больше не придется иметь дело с подобным мужчиной, у нее нет поводов для девичьего смятения. Сегодня вечером у нее единственный шанс испытать страсть.

В тени веранды она схватила его за отвороты сюртука, потянулась к нему – честно говоря, она всю дорогу к нему прижималась – и приоткрыла губы.

Гарри обнял ее за талию, успокаивая, провел рукой по спине, задержал ладонь у затылка. Припал к ее губам, пробуя на вкус, словно лакомство. Он держал ее словно сокровище, своей нежностью прогоняя прочь ее страхи и сомнения.

Она почти не знала этого мужчину, но знала главное. Она знала его имя, где его дом, что осенью он охотится, а весной едет в Лондон. Он был джентльменом, человеком ее круга, а ореол таинственности – всего лишь игра ее воображения. И все же, несмотря на жар его объятий, на уверенность в себе, Джесси, всматриваясь в него, видела лишь темноту и мерцающие глаза. Затаив дыхание, она уперлась ладонями ему в грудь. Его руки напряглись.

– Нет, любимая. Теперь нет возврата, – хрипло сказал он и снова поцеловал ее, проникнув языком в ее рот. Это был властный поцелуй, полный решительных намерений.

Джесси вцепилась в его сюртук. Как его язык, погруженный в ее рот, как его тело, они сливались воедино, и она с одинаковой силой боялась этого и хотела. Прервав поцелуй, он прижался к ней.

– Ты сама пойдешь? Или тебя нести?

Это предложение потрясло ее.

– Как романтично! Ты меня понесешь?

Гарри громко рассмеялся:

– На плече, как пират, или на руках, как жених?

Надув губки, она задумалась, потом решила:

– Как пират мне больше нравится, но кажется, это будет неудобно. Думаю, на руках.

– Как пожелаешь.

Подхватив Джесси на руки, он перенес ее через порог – для нее это имело определенное значение – в гостиную, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловать, будто даже на миг не мог оторваться от нее.

Ей это нравилось. Нравились его поцелуи. Нравилось, как он прижимает ее к своей груди. Ей хотелось, чтобы он стал ее частью. Тогда она наберется у него твердости и храбрости, которых ей в последние два дня явно недоставало. Медленно, с остановками они приближались к открытой двери, откуда лился свет; наконец после очередного страстного поцелуя Гарри внес Джесси в спальню.