— Кто такой?

— Человек, — просто сказал Мамонт. — Садись, потолкуем.

— Об чём? — Казак обошёл столик, заглянул в лицо.

— Я ищу женщину, — признался он. — Однажды мы с ней заезжали в этот дом. Похоже, тут живут её родственники.

— Это называется — шерше ля фам, — усмехнулся казак и поиграл плетью. — Ну-ну, а дальше чего? Объегорила? Спёрла бумажник?

— Нет, брат, — вздохнул Мамонт. — Забыть не могу…

Этот огромный, крупный человек с нагайкой был доверчивым, как ребёнок.

— Пошли ко мне, — вдруг предложил он. — Жена у меня тут всех знает. Спросим — поможет.

— Если это удобно…

— Почему не удобно? — засмеялся тот. — Мы же русские люди, должны помогать друг другу. Идём!

Они поднялись на третий этаж. Казак позвонил — за дверью раздался пиликающий посвист, словно запищала стайка гусят. Казак заговорщицки зашептал и засмеялся:

— Люблю свой звонок! Так и слышу родительский курень!

Дебёлая, рослая красавица отворила дверь на всю ширину и встала, подбоченясь:

— Так, ещё одного привёл! Это тоже казак?

— Казак, мать! Такой казачина! Есаул!

— Вижу!.. Все вы есаулы.

— Ему помочь надо, — извиняющимся тоном заговорил этот могучий человек. — У него беда приключилась, мать. Он женщину ищет…

— Женщину? Стало быть, потерял?

— Потерял, мать, потерял. Как не помочь? Свой же, станичник!

— Твой станичник верхом-то когда сидел, нет? — усмехнулась казачка. — Ладно, заходи, подкидыш! Сейчас разберёмся.

Она затворила дверь, подала тапочки, открыла дверь комнаты.

— Ночевать будешь здесь. Кровать жёсткая, да тебе полезно.

Этот неожиданный поворот и обескуражил, и развеселил Мамонта.

— Я бы остался у вас, — признался он, — да не могу сейчас…

— Тебе чего, кровать не понравилась? — возмутилась казачка. — Да на ней сам Клепа спал. И ничего! Только покряхтывал!

— Клепа — это друг наш, — охотно пояснил казак-богатырь. — Композитор. Как на балалайке играет! Оркестр! Мы сидим и плачем!

— Простите, я обманул вас, — признался Мамонт. — Я действительно ищу женщину. Но… у нас нет никаких отношений.

Хозяева враз замолчали, как-то виновато переглянулись.

— Обманул? — с какой-то тоской спросила казачка.

— Да, простите меня…

— Всё равно помочь бы, — пользуясь паузой, проговорил казак. — В нашем подъезде…

— Обрисуй, что за баба? — в упор спросила его жена.

— По всей вероятности, одинокая, лёгкого поведения. Приезжает на белых «Жигулях», — начал было Мамонт.

— Всё ясно! — бросила она и, потеряв интерес, отправилась на кухню. — Ну чаю-то попьёшь?

— Кто это такая? — спросил казак.

— А ты сразу — кто такая! — передразнила его жена. — Сиди, мухомор!

— Нет, правда, кто?

— Да сучка эта! За которой кобели-то табуном ходят!

— Это которая иностранцев возит?

— Будто иностранцы — не кобели!..

— У неё тут квартира пустая стоит. Матушка недавно умерла, — пояснил казак. — Иногда появляется.

— И ты тоже кобель! — вдруг сказала она мужу.

— Мать, я не по этой части, — благодушно протянул тот. — Я по электрической.

— Сейчас есть кто-нибудь в её квартире? — спросил Мамонт.

— Нет, сегодня пусто, — заверил казак. — Несколько дней пусто.

— А ты-то откуда знаешь? — подозрительно спросила жена.

— Дверь немазаная! — отпарировал он. — Скрипит, как телега, на весь подъезд. Я во сне даже слышу.

— Ладно, садитесь чай пить, — сказала казачка. Чашки с чаем затерялись среди больших тарелок с крупно нарезанным салом, солёной рыбой, варёной картошкой, луком и яблоками в вазе. Эта простая пища неожиданно пробудила у Мамонта зверский аппетит.

— Ешь, станичник! — радовался хозяин. — Всё с Дона. Я рыбу сам ловлю и сети сам вяжу. Нажимай, есаул!

— Вина у нас нет, — предупредила хозяйка. — Мой пить бросил.

— Спасибо, я за рулём, — сказал Мамонт. — А где же она сейчас живёт?

— Кто, сучка-то эта? — Красавица казачка посмотрела так, будто вывернула Мамонта наизнанку. — А зачем тебе она?

Придумывать легенды не имело смысла, да и стыдно было изворачиваться перед этими людьми.

— Вражина один у неё прячется, иностранец. Достать бы мне его нужно.

— Кто он такой? — поинтересовался казак.

— Есть такая организация — Интернационал…