Отсюда, кстати, напрашивается любопытный вывод. Борьба Китая за мировое господство – главная интрига наступающего «будущего». Этническая разница между европейцами и китайцами во многом сдерживает подрывную деятельность внутри страны, населенной желтой расой. Незаменимыми в этом случае являются китайцы с острова Тайвань. Они главные проводники и основная ударная сила «демократических перемен», с наступлением которых , Китай, как сверхдержава, разом перестанет существовать. Поэтому существование Тайваня являет собой постоянную угрозу Китайской Народной Республике, и Пекин просто обязан эту угрозу ликвидировать. Путь для этого только один – поглощение. Воссоединение, о котором мечтали гоминьдановцы, точно так же первейшая задача китайских коммунистов. Вопрос только в том, кто кого будет «воссоединять». Как говорил Никита Сергеевич Хрущев: «У нас только одно разногласие по земельному вопросу – кто кого в землю закопает». Судя по устойчивости и невиданному экономическому росту материкового Китая – рано или поздно Тайвань вслед за Гонконгом вольется в лоно большой Родины. Поглощение Тайваня будет осуществлено Пекином в обязательном порядке. Это будет первая же внешнеполитическая акция китайского правительства, когда оно почувствует себя достаточно уверенно, чтобы бросить вызов западному миру. Ни США, ни НАТО воевать «за свободный Тайвань» никогда не станут. Будет вой, крик и газетная истерия. Когда же эта муть осядет, Запад точно так же продолжит производить на своих китайских заводах массу потребляемой им же продукции.

История взаимоотношений треугольника Китай – США – Тайвань в принципе очень интересна. После победы коммунистов американцы признавали только правительство Чан Кайши, убежавшее на Формозу. Материковый Китай не имел с США никаких дипломатических отношений и потому для вашингтонских дипломатов столицей Китая был не Пекин, а столица Тайваня – Тайбей. Во время Корейской войны 1950-1951 годов основные боевые действия велись отнюдь не между северо- и южнокорейскими войсками, как может показаться из названия этого военного конфликта. Основную тяжесть боев несли на себе США и Китай, выступавшие за Юг и Север соответственно. В 1954 году американцы разместили на Тайване свои войска и заключили с гоминьдановцами военный договор, чтобы не дать коммунистам присоединить последнюю часть китайской территории.

Тогда Китай был слаб, чтобы открыто, военным путем противостоять сильнейшей державе мира, поэтому на политической карте мира происходили форменные чудеса. Китай и Тайвань в территориальном, экономическом, да и в любом измерении являлись несопоставимыми единицами, однако в Совете безопасности ООН заседал представитель Тайваня! И такая непримиримая позиция Соединенных Штатов продолжалась достаточно долго: с 1945 по 1971 год, то есть 26 лет.

А потом все в одночасье изменилось. В 1971 году США неожиданно объявили, что проводят политику «двух Китаев». Это был прямой намек на возможность дипломатического признания Пекина, ведь до сих пор для Вашингтона существовал лишь один, «тайваньский», Китай. Что же случилось? Почему позиция США вдруг диаметрально поменялась?

Чтобы правильно оценить мотивацию американцев, надо вспомнить историю дефолта их доллара, которую инициировал Шарль де Голль. Гибель золотого содержания доллара к середине 1971 года как раз вошла в свою самую острую фазу. США не имели золота, чтобы продолжить его обмен, и не решались официально его отменить. За их зеленую бумагу кто-то должен был согласиться работать. И такой желающий нашелся. Им стал материковый Китай. Для США желание китайцев работать «за бумагу» было спасением. Для самого Китая это был шанс разом преодолеть свою технологическую отсталость.

Сотрудничество обещало быть взаимовыгодным – об этом говорит невероятный темп развития страны. Такой прыти в отношениях Китая и США еще не было никогда. К примеру, с 1954 года, когда дипломаты двух стран впервые официально встретились за столом переговоров, по 1970 год состоялось 136 таких встреч, и при этом не было подписано ни одного соглашения. Более бесплодной дипломатии в истории человечества просто не найти. Но в 1971году ей на смену пришла другая, куда более успешная дипломатия, которая вошла в историю под названием «дипломатии пинг-понга». Китайский лидер Мао Дзедун, на протяжении десятилетий громивший в своих речах американских империалистов, вдруг разрешил американской команде по пинг-понгу посетить Пекин. Глава китайского правительства Чжоу Эньлай встретился со спортсменами, а буквально через несколько часов президент США Ричард Никсон публично высказался за налаживание культурных и экономических связей с Китаем. Далее последовал тайный визит в Пекин советника по национальной безопасности Генри Киссинджера, и стороны пришли к соглашению. Видимым следствием закулисных договоренностей стало неожиданное лишение представителя Тайваня места в Совете безопасности ООН, которое и по сегодняшний день занимает китайский коммунист.

События нарастали, как снежный ком: в следующем 1972 году Ричард Никсон стал первым президентом США, посетившим Китай. Вашингтон официально признал, что Тайвань является частью Китая. Тут же и более мелкие «империалистические хищники» пересмотрели свою политику в отношении Тайваня и Китая. Пекин ударными темпами входил в русло западной политики, ни капли не меняя своего политического устройства. Тотальное засилие коммунистической идеологии в Китае ничуть не смущало США и их партнеров. Главное, что был найден выход из экономического тупика который попал западный мир. Золотое содержание доллара можно было отменять со спокойной совестью: экономический «громоотвод» в виде десятков миллионов трудолюбивых китайцев, готовых работать за гроши, был найден.

В марте 1973 года мировые деньги окончательно становятся цветной бумагой, а в Китай начинается экспансия западного капитала последствия которой мы все еще ощущаем, заходя в магазин. Именно в этот период в Китае начался безудержный рост капиталовложений и инвестиций. Большинство западных корпораций начало строить там свои заводы. На сегодняшний день складывается впечатление, что чуть ли ни все, что мы видим в магазинах, производится именно там.

Далее все катилось по накатанной колее: в 1978 году США объявили о прекращении дипломатических отношений с Тайбе-ем и официально признали принцип «одного Китая». Вашингтон, правда, сохранил за собой право поддерживать культурные, торговые и другие неофициальные отношения «с народом Тайваня». Контроль над мятежным островом оставался за американцами, несмотря на видимую его полную «независимость». 1 января 1979 года Китай и США установили дипломатические отношения, а американцы вывели свои войска с Тайваня. Следом за этим китайский лидер Дэн Сяопин совершил первый в истории двусторонних отношений визит в Вашингтон. В 1980 году началось полномасштабное сотрудничество двух стран в военной сфере.

Однако было бы верхом наивности полагать, что столь заметное улучшение отношений было хоть на один процент продиктовано взаимными симпатиями. Ничего, кроме голого расчета, политиками двух стран не двигало. Помогая друг другу, каждая из договаривающихся сторон готовилась при первом же удобном случае взять партнера за горло. Не прошло и 10 лет со дня установления дипломатических отношений США и Китая, как последний чуть не был уничтожен путем «оранжевой революции». Логика американцев становилась все более понятной: решить свои долларовые проблемы, построить в Китае заводы, а потом путем «народной революции» присоединить Китай к Тайваню, являющемуся марионеткой. Таким образом, рост китайской экономики оказывался подконтрольным, а проблемы американской – решеными.