Он наморщил лоб, припоминая.

Курилка… клубы сизого дыма… Витька менторским тоном вещает…

«Сегодня, старик, выяснить всё про любую тёлку не проблема. Раз плюнуть. Если у тебя, конечно, хоть одна извилина в голове есть. Просто идешь в ее женскую консультацию, денег немного в регистратуре даешь — и берешь на часок ее амбулаторную карту. А там уж всё написано! Всё как на ладони! Вся ее внутренняя сучность. Внутриматочная».

Рудников вскочил и, одеваясь на ходу, помчался на улицу. Им овладела какая-то болезненная потребность действовать, окончательно убедиться в том, что, по сути, ему уже и так было ясно. Зачем ему это надо было и что он собирается делать потом, он не знал да об этом пока и не задумывался. Он был настолько возбужден и взволнован всеми обрушившимися на него открытиями, что, по сути, полностью утратил способность соображать, спокойно и трезво мыслить. Сейчас он видел перед собой только одну-единственную цель: женская консультация. Съездить туда и прочитать ее амбулаторную карту! Добьемся сначала этого, а там уж видно будет. Посмотрим. Пока с этим надо разобраться. Фактов же у меня пока нет никаких. Одни только домыслы. А вдруг всё не так?

Он выбежал на улицу, вскочил в машину и резво рванул с места.

Подъехав к Ксюшиному дому, Рудников остановился, вылез из машины и, увидев выходящую из соседнего подъезда женщину, быстро подошел к ней.

— Простите, а Вы не подскажете, где тут ближайшая женская консультация? Этот район обслуживающая?

Женщина остановилась, несколько удивленно на него посмотрела и задумалась.

— Консультация?.. А, ну это на улице… — она назвала улицу. — Вот дом только не помню…

— Спасибо! — перебил ее Рудников, повернулся и побежал к машине.

Он почему-то совершенно четко знал, что ему надо делать и как действовать.

Улицу я знаю… Всё! Там еще раз спрошу или просто всю улицу из конца в конец проеду. Найду!

Однако на практике всё оказалось далеко не так просто. Никто из прохожих не знал, где эта проклятая улица находится. В конечном итоге выяснилось, что это вообще на другой стороне проспекта. Чтобы не делать крюк, Рудников бросил машину, а сам по наземному переходу перешел проспект и снова начал поиски. Уже пешком. Тут, наконец, удача ему улыбнулась. Первый же прохожий уверенно указал ему женскую консультацию

Рудников вошел в консультацию и ни секунды не колеблясь подошел к первой же встретившейся ему в коридоре пожилой женщине в белом халате. Казалось, сама судьба вела его.

Каких-то сто долларов — и вот он уже листает дрожащими от нетерпения руками амбулаторную карту Самойловой Ксении Евгеньевны… Год рождения… Так… Не то… Не то… А это что?! Два аборта… Первый в четырнадцать лет… Второй…

Рудников почувствовал, что он не может больше читать. В висках стучало, глаза застилали слезы. Он постоял немного, наконец кое-как справился с собой и, держа карту в руке, сказал срывающимся голосом ждущей его сестре:

— Вы знаете, я сейчас ксерокопию с некоторых страниц на почте сделаю и через час ее Вам верну.

— Нет-нет, что Вы! Выносить карты категорически запрещено! — перепугалась женщина.

— Да я всего на час, — успокаивающе заверил ее Рудников, доставая из кармана еще одну стодолларовую бумажку. — Ну, сами понимаете, чтобы потом спокойно почитать. А то здесь… второпях…

— Ну, ладно, — решилась медсестра, забирая деньги. — Только не больше часа!

— Хорошо, хорошо! Не беспокойтесь! За час я вполне управлюсь.

Рудников уже бежал к двери, засовывая на ходу карту в свой кейс.

Чтобы добраться до машины, надо было опять пересечь проспект. Он дошел уже до середины, когда красный свет светофора сменился на зеленый, и плотный поток машин медленно тронулся с места. Рудников мгновенно прикинул, что перебежать он вполне успевает и резко рванул наперерез потоку. Неожиданно кейс у него раскрылся, и все бумаги вывалились на асфальт.

Рудников в недоумении остановился, обернулся и нагнулся за ними. Дикий визг тормозов, удар!.. боль!.. — и всё вокруг навсегда погрузилось для него в черную тьму.

Выпавшая из кармана в момент удара монетка со звоном упала на асфальт. Решка!!

— Слышь, Ксюх! — окликнули девятиклассницу Ксению Самойлову два ее одноклассника: Боря Швецов и Валерка Знаменский.

— Ну? — остановилась Ксения и вопросительно на них взглянула.

Вместо ответа Боря достал из кармана 50-и-долларовую купюру и показал девушке.

— Ого! — усмехнулась та. — Откуда лавэшки? Тачку чью-нибудь опять вскрыли?

— Точно! — тоже усмехаясь, в тон ей ответил Боря. — Вскрыли. И в бардачке баксы нашли. Повезло.

— Повезло… — со странным выражением повторила вслед за ним девушка. — Понятно. А резинки, мальчики, у вас есть?

— Нет, — переглянувшись с другом, неуверенно ответил Боря.

— Тогда только в пасть!

И спросил у Люцифера Его Сын:

— Почему та женщина предала того мужчину?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Потому что он был слаб.

И опять спросил у Люцифера Его Сын: