— Я слушаю!

— Это Лидочка? — услышала она незнакомый мужской голос.

— Да. Кто это говорит?

— Один из ваших поклонников. Узнаете?

— Нет.

— Значит, у вас их слишком много. Это говорит поклонник номер две тысячи триста второй!

— Если вы не назовете себя, я повешу трубку! — холодно сказала Лида.

— Не сердитесь, Лидочка, за шутку. С вами говорит Игорь Иванов. Вероятно, вы меня уже забыли?

— Почему же? Нет. Здравствуйте!

— С добрым утром! С хорошей летной погодой!

— Почему летной?

— Ну как же, вы сегодня собираетесь порхать на коньках?

— Да. А вы?

— Мы тоже в мотыльки записались. Вчера срочно раздобыл коньки, когда узнал, что это единственный способ увидеть вас... Но с условием — не смеяться. Я как корова на льду! Ноги в сторону, хвост трубой...

— Вы не умеете кататься?

— Я вообще ненавижу все скользкое.

— Хорошо, я буду вас учить.

— Конечно! Значит, к вечеру я побью любого чемпиона!

Лиде очень хотелось спросить про Алешу, но какое-то стыдливое чувство удерживало ее.

— Откуда вы узнали мой телефон?

— При желании это не так сложно. На свете есть справочное бюро, а еще проще — телефонная книжка. Оказывается, в Ленинграде Вершининых не так много.

— Откуда вы говорите?

— Из автомата. К сожалению, нужно закругляться. Тут какой-то дядя так свирепо смотрит на меня, что, пожалуй, стекло лопнет... Лидочка, значит, мы увидимся в одиннадцать?

— Да.

— Превосходно! До скорой встречи!

Лида повесила трубку и пошла одеваться. Настроение было прекрасное. Через час Лида вошла в столовую свежая, улыбающаяся, с весело блестевшими глазами. Темно-голубого цвета с белой опушкой шерстяной вязаный костюм для катка очень к ней шел.

Отец в пижаме сидел за столом, пил чай и читал газету.

— Папа, я на каток.

— Да разве катки открыты Лидуся? — удивился он.

— Ну конечно.

— Вот что... Ну, ну, желаю удачи... то есть, как это? Что желают в этом случае?

— Ничего... Можешь пожелать — ни пуха ни пера! — смеясь, ответила она.

— Это ты хорошо придумала. Подыши свежим воздухом немного, а то заучилась. Ты одна идешь?

— Нет. Меня там подруга ждет.

Лида поцеловала отца в щеку, взглянула на часы и отправилась.

Было без четверти одиннадцать. Какое-то подсознательное чувство удерживало ее и убеждало, что лучше немного опоздать. И она умышленно не торопилась.

Вот и каток! Как это все хорошо и как все приятно знакомо! Та же касса, что и в прошлом году, и даже, кажется, старая кассирша. Раздевалка. Шкафчик номер двадцать два. Знакомые восклицания конькобежцев. Стук Коньков по деревянному полу.

Светланы в раздевалке не оказалось. «Значит, они уже на льду». Лида неторопливо зашнуровала ботинки и встала. Ноги, еще слабые, нетренированные, слегка подворачивались в щиколотке. «Завтра будут болеть».

Народу на катке оказалось много. Главным образом — школьники. Лед был гладкий, чистый. Катающиеся бегали в разных направлениях, и только несколько мужчин на беговых коньках, согнувшись почти под прямым углом, плавно раскачиваясь из стороны в сторону, шли по кругу.

Лида спустилась на лед, пропустила бегунов и, пробежав несколько шагов на носках, плавно направилась в сторону, где было меньше народу. Она любила фигурное катанье и каталась хорошо.

Светлана издали увидела подругу, показала ее Игорю, и через несколько секунд, с полного хода, перед Лидой как вкопанный остановился моряк.

— Караул! Держите меня! — крикнул Игорь, и сейчас же ноги его замелькали в воздухе, словно скользили помимо воли, а руками он стал хвататься за воздух.

Это было смешно и требовало большого искусства. Лида невольно засмеялась.

— Вот вы, оказывается, какая корова на льду!

— Лидочка, я очень рад вас видеть! — сказал он, выпрямляясь. — Хотя и немного обижен...

— Почему? — притворно удивилась она, протягивая руку.

— В наше время нехорошо быть виденьем! Вы то являетесь, то исчезаете...

— Ах, вот что! — с улыбкой сказала она. — А где Светлана?

— Она со своим принцем или пажем... не знаю, как это точнее назвать. Вон, видите?

Встретились на середине катка. Светлана, раскрасневшаяся от мороза, радостная, обняла Лиду за талию.

— Какой лед замечательный! — воскликнула она, сияя.

Алеша сдержанно поклонился, пожимая протянутую Лидой руку.

— Вы тоже, как Игорь, катаетесь? — спросила она.

— Даже хуже! — ответил за него Игорь. — Давайте в пятнашки поиграем? — предложил он. — Вспомним молодость!