Прекращение этой борьбы происходило не без трудностей. Иногда оно наталкивалось на небольшие группы, отказывающиеся понять необходимость перехода к легальной политической борьбе. Партия, которая возглавила бы эти силы, также не сразу появилась на политической сцене. Родились и исчезли последовательно «Партия национального сплочения», «Националистическая партия», «Итальянский национальный фронт», пока не было наконец образовано в декабре 1947 года «Итальянское социальное движение» (ИСД).

Его руководителями стали, естественно, бывшие руководители подпольного движения. Среди них Джорджио Пини и Пино Ромуальди. В конце войны он был вице-президентом «Фашистской республиканской партии» и рассматривался как идейный наследник Муссолини.

С самого начала своей деятельности ИСД пришлось по необходимости охранять свое внутреннее единство против других политических партий. Это им было делать не так трудно, потому что они в то время были развивающимся движением, родившимся на базе активных действий и отрезанным от толпы. Его первые газеты «Ривольта идеале» в Неаполе, «Сфида» в Риме, «Меридиано д'Италия», «Россо и Неро», «Ран-тан-План» и «Манифесто» не замедлили получить определенный резонанс своими выступлениями. В 1949 году число сторонников движения возросло и оно превратилось в реальную общественную силу, партию открытую для всех, что имело определенные логичные последствия для его руководства.

Джулио Валерио Боргезе выбирается председателем ИСД. Марсаних сохраняет за собой пост генерального секретаря, и намечается новый поворот к классической правой политике в движении. Соправление Боргезе-Марсаниха выглядело неплохо. Это не помешало, однако, оставаться положению неустойчивым и неясным вплоть до января 1953 года.

Результаты апрельских выборов принесли успех, хотя он был ослаблен многими нарушениями при голосовании. Но Марсаних вынужден уйти в отставку со своего поста в начале 1954 года. Его сменяет представитель консервативного крыла Артуро Микелини, который сохранит этот пост за собой в течение 15 лет. Очень скоро между ним и Валерио Боргезе наступает разлад. Перед застоем в движении и особенно в знак протеста против альянса Микелини с итальянскими «националистами», «Черный принц» покидает председательское кресло и переходит в оппозицию. Он возвращается в свой дворец Артена, решив основную часть своего времени посвятить деятельности на посту председателя союза банкиров Рима. О нем не было слышно до следующего года, когда он сменяет умершего «старого льва пустынь» маршала Грациани во главе «Ассоциации бывших солдат «Республики Сало».

Мятеж в Алжире 13 мая 1958 года произвел огромное впечатление на Валерио Боргезе, до такой степени, что он увидел возможность для правых силовыми методами провести в Италии политические изменения в правительстве.

Приход к власти в Париже генерала Шарля де Голля было неправильно воспринято «Черным принцем» как знак националистической революции во Франции. Когда он убедился в своей ошибке, он отправляется в Алжир, воспользовавшись своим положением предпринимателя, чтобы оказать помощь подпольщикам из ОАС.

Уже давно назревавший внутренний кризис ИСД разразился в 1963 году, и с невиданной силой. Движение, которое до тех пор имело дело только с второстепенными разногласиями, буквально раскололось на две части.

Желая оказаться последним спасительным средством в этом кризисе, Боргезе выходит из ИСД, чтобы наблюдать за развитием событий со стороны. Он ждет, позовут ли его в качестве спасителя-объединителя? Но этого не происходит, и через четыре года он, разочарованный, озлобленный, уставший ждать, создает собственное движение: Национальный фронт. «Черный принц» снова появляется в первых ролях на политической сцене Италии. В шестьдесят лет он становится лидером партии. Честолюбие раздирало его еще больше, чем раньше. Он предложил себя в качестве мифического героя для объединения всех правых партий, которые он мечтал собрать под своими знаменами. Пример де Голля, так соблазнивший его в свое время, не был забыт.

За Боргезе пошли некоторые из тех, кто видел в нем героя войны: ветераны дивизии «Сан-Марко» и Децима МАС, бывшие солдаты регулярной армии Социальной республики и элитных парашютных частей. Его движение не собиралось играть в демократические игры. Как заметил один из журналистов газеты «Стампа», оно воинственно и милитаризованно, напоминает в некотором роде армию Муссолини перед маршем на Рим.

«Фронт, — объявлял Боргезе в декларации, сопровождавшей создание партии, — готов к бескомпромиссной борьбе с Италией, отравленной наркотиком демократии». Он на самом деле считал, что нынешний режим прогнил и он со своими людьми должен быть готов в любой момент встать во главе страны.

С этого времени он много разъезжает по всему миру, устанавливая тесные связи со своими товарищами по борьбе. Часто его можно было встретить в Афинах, в окружении греческих черных полковников. В это время он выдвигает лозунг: «После Афин — Рим!» «Черный принц» наводит страх на итальянскую «республику профессоров», которые, впрочем, никогда не любили сильных личностей.

Внутренний огонь, питаемый его лютой ненавистью к демократии, сжигает его. Его патриотическое чувство и политическая страстность в той кризисной Италии (в 1969–1970 годах в экономике Италии наблюдался глубокий спад, повсюду начались волнения) толкали его в который раз забыть семью, свои светские отношения и свою предпринимательскую деятельность. Начинался новый «крестовый поход «Черного принца». Его девизом становится: «Все средства хороши, если они позволяют достичь цели (спасения Италии)».

Он видит происки коммунистов повсюду, а его противники считают, что его присутствие можно найти за любым действием крайне правых итальянских группировок, носивших живописные названия: «Всадники нации», «Будущий порядок», «Комитет общественного спасения», «Черные орлы» и т. п. В Западной Европе был свой самый опасный человек, бывший полковник СС Отто Скорцени, в Италии же теперь появился свой — Валерио Боргезе!

Через тридцать лет тень его прошлых деяний легла на объятую страхом Италию, ищущую свое будущее. Тот, кто взрывал боевые британские корабли в таких хорошо охраняемых портах, как Гибралтар и Александрия, мог поднять на воздух и всю Италию. А так как дают в долг только богатым, Боргезе кредитует любую террористическую деятельность в Италии.