– Собака его не ела!

– И Сэлли не стащила!

– Откуда ты это можешь знать?

– Да она бы ни за что не вернула его обратно!

– Тогда кто это может быть?

– Не могу сказать, но я его прощаю.

– Что же нам теперь делать?
– спросила Бэтти, думая о заботах, которые им предстояят. Ей хотелось заново начать игру и устроить после таких волнующих событий спокойное чаепитие.

– Съешь пирог как можно скорее, - Бэб разрезала лакомство ножом и отделила свою часть.

Девочки старались есть как можно быстрее, запивая пирог молоком и постоянно поглядывая вокруг, чтобы, если что, сразу заметить появление странной собачки.

– Эй, там! Хочу увидеть, кто заберет мой кусок пирога, - сказала Бэб, вызывающе хрустя корочкой буквы "Б".

– И мой тоже, - прокашляла Бэтти, поперхнувшись изюмом от спешки.

– Мы можем все здесь убрать и играть, будто произошло землетрясение, - предложила Бэб, подумав, что такое потрясение природы очень удачно объясняло бы деморализованное состояние ее семьи.

– Это будет сложно. Мою дорогую Линду ударило прямо по носу. Бедняжка, иди сюда к своей мамочке, мы тебя снова отнесем на место, - мурлыкала Бэтти, поднимая упавшую куклу из зарослей сорняка и нежно отряхивая грязь с героически улыбающегося личика Белинды.

– Совершенно точно, сегодня вечером она будет с крупом. Нам бы лучше заняться сахаром и водой, - сказала Бэб, которая с не меньшей привязанностью относилась к доброму десятку находившихся там кукол.

– Возможно, и будет у нее этот круп, но тебе не следует пока чихать. Я сама могу чихнуть на своих детей, - возразила Бэтти, более серьезная, чем обычно. Ее дружелюбное настроение было нарушено последними событиями.

– Я не чихала! Я и так могу много чего делать: разговаривать, кричать, пыхтеть на своих крошек, не беспокоя твоих!
– закричала Бэтти, еще более взъерошенная, чем сестра.

– Тогда, кто это сделал? Я точно слышала, что кто-то чихнул, без всяких сомнений!
– Бэтти подняла взгляд вверх на зеленую крышу, как будто звук исходил оттуда. Желтая птичка сидела, напевая и чирикая, на высоком кусте лилий, но тот звук принадлежал другому живому существу.
– Разве птицы умеют чихать?
– спросила Бэтти, подозрительно рассматривая маленькую золотистую птичку.

– Ну ты и балда! Конечно, они этого делать не умеют!

– Я просто хотела узнать, кто здесь смеется и чихает. Может, это та собака, - предположила Бэтти, глядя на сестру с облегчением.

– Я никогда не слышала, чтобы собаки смеялись, за исключением собаки Мамочки Хуббард. Она такая странная. Может, это она? Интересно, куда делась эта собака?
– Бэб взглянула вниз на обе тропинки, ожидая увидеть забавного пуделя вновь.

– Я знаю, куда сейчас пойду, - сказала Бэтти, собирая кукол в свой фартук больше с поспешностью, нежели с заботой.
– Я собираюсь прямо домой, рассказать маме обо всем происходящем. Мне что-то все происходящее совсем не нравится, и я боюсь и дальше здесь оставаться.

– А я не боюсь. Но, кажется, собирается дождь, поэтому мне все равно придется уйти, - ответила Бэб, воспользовавшись тем, что черные тучи загромождали небо своими могучими телами. Ей было трудно признаться, что она чеголибо боится.

Она поспешно вытерла стол, затем достала скатерть, с четырех краев свернула ее в узел и сложила своих деток в фартук, объявив самой себе, что готова покинуть это место.

Бэтти все мешкала со сбором вещей, которые мог бы испортить дождь. А когда она отвернулась от красной веревочки, которая торчала из звонка, то увидела две милые нежно-розовые розы, что лежали на каменных ступенях.

– О, Бэб! Взгляни на это! Именно такие, как мы хотели. Как это мило со стороны ветра - занести их сюда нам!
– воскликнула она, подбирая розочки и мчась к своей сестре, которая прогуливалась с задумчиво-грустным видом, все еще высматривая своего заклятого врага - Сэлли Фолсом. Цветы успокоили чувства маленьких девочек. Они давно хотели достать эти розы, но сумели храбро выстоять перед искушением перебраться через ограду и сорвать их, учитывая, что мама запретила им делать это, когда Бэб пыталась достать жимолость с плюща, растущего повсюду вокруг веранды.

Придя домой, они рассказали матери всю эту сказочно-загадочную историю. Однако миссис Мосс увидела в этом лишь какую-то шутку и не особо впечатлилась этим мистическим чиханием и смехом.

– Нам предстоит грандиозный обыск в понедельник. Нужно будет выяснить, что же все-таки там происходит, - сказала она.

Но миссис Мосс не смогла сдержать своего слова, поскольку в понедельник шел дождь, и девочки шлепали по лужам в школу, напоминая парочку уток, которые не могли обойти ни единой лужи, ведь их резиновые сапожки индийского производства творили чудесные волны. Они пообедали, а в полдень потчевали своих знакомых историей о мистическом псе, обитающем в окрестностях. Эта собака вызывала у девочек глубочайший интерес. Пес попрошайничал, но никому не выражал такого признания, как Бэб и Бэтти, что приводило их в полный восторг. Они называли его "наша собачка". Но фантастическое перемещение праздничного пирога так и оставалось загадкой, так как Сэлли Фолсом серьезно заявила, что в то самое время, указанное девочками, она совершенно точно играла в салки. Рядом с домом в тот момент не было никого, кроме двух девочек, и никто не мог пролить каплю света на все эти таинственные события. Эта история впечатлила многих, даже "учительницу", которая рассказала такую же потрясающюю истории о жонглере, которого она однажды видела. Она говорила так, что все булочки были забыты в корзинках и куски пирога на какое-то время замерли в воздухе, вместо того, чтобы моментально испариться. Во время обеденного перерыва, который был для девочек впервые, Бэб вывернула практически все суставы своего тельца, чтобы продемонстрировать ужимки пуделя. У нее это блестяще получалось делать на кровати, но деревянный пол, как оказалось, - это совершенно другое, что и почувствовали на себе ее коленки и локти.