– Пожалуйста, расскажи мне, как далеко ты готов зайти, чтобы получить место президента, – сказала я очень медленно и осторожно, – мне нужно об этом знать. Так насколько?

Он уронил голову на руки. С трудом я услышала, как он прошептал:

– Не знаю, Кэрон.

Мы сидели и молчали. Это была зловещая пауза, одна из тех, которые воцаряются на поле боя, когда все понимают, что скоро опять начнут сбрасывать бомбы, и никто не знает, где они приземлятся.

Потом Джеймс опять заговорил. Его голос звучал уже по-другому, не так странно.

– Я хочу сказать, что… – Еще она пауза. – Можно и так сказать. Нет, вообще-то вряд ли.

Мне было не по себе. Подозрения сводили меня с ума, и поэтому я здорово разозлилась.

– Ты хочешь, чтобы я всю оставшуюся жизнь провела в бухгалтерии, так? – резко спросила я. – Несмотря на то, что каждому, кому хочется достичь большего и уйти оттуда, легко это удается? Объясни, какое это имеет значение.

Джеймс улыбнулся:

– В этом случае ты не стала бы переживать, есть у меня работа или нет. И что я могу сделать, чтобы получить ее.

– Это просто отвратительно. Ты что, хочешь меня оскорбить? Все в нашем магазине знают, что вы с Джеком Ховардом соперничаете за место президента компании. Я бы, конечно, хотела, чтобы ты одержал победу, потому что ты мой друг. Но то, в чем ты меня обвиняешь, мне и в голову не приходило.

– Да нет же, Кэрон. Я ни в чем тебя не обвиняю. Дело во мне самом. Мне все давалось легко, но из-за насмешек Ледышки (разумеется, мне не стоило принимать все так близко к сердцу) мне нужно доказать себе, что я могу добиться успеха. И дело даже не в том, что ты подумаешь, если мне это не удастся, а в том, что буду думать я сам.

– И все-таки у меня создалось такое впечатление, что ты действительно веришь словам Мелоди. Словно в один прекрасный день я займу твое место. Но ведь это просто шутка! А ты представляешь все так, будто мы действительно конкуренты!

– Я просто не хочу, чтобы ты подозревала меня в том, что карьера для меня важнее, чем наши отношения. Мне просто необходимо показать, на что я способен.

– Я могу сказать о себе то же самое. Прежде всего, мне тоже хочется проявить себя на работе. Правда, наверное, мне следовало бы задуматься об этом раньше. Но я, по крайней мере, знаю, насколько далеко я готова зайти.

– Мне даже немного завидно. К сожалению, иногда ты считаешь, что совершаешь правильный поступок, а потом оказывается, что это не так.

Я была обеспокоена, но еще больше – запутана. Джеймс обошел стол и поставил свой стул поближе. Он попытался обнять меня, и я сначала сбросила его руку, но потом перебралась к нему на колени и обняла его сама. Мы сидели так довольно долго. Потом он немного отодвинулся и, глядя мне прямо в глаза, сказал:

– Я не хочу тебя терять, Кэрон.

– Но почему ты вообще думаешь об этом? Если у тебя хватит терпения подождать еще немного, то так оно и будет.

Главное, чтобы ты не оказался мошенником, решила я про себя. Господи, но это же совсем не похоже на Джеймса! Но ведь и Бас не был похож на того Баса, которым он оказался впоследствии.

– Послушай меня, Кэрон. Я не хочу, чтобы ты переживала.

– Из-за чего, Джеймс? Ответь мне!

Он погладил меня по щеке:

– Я не хочу, чтобы ты вообще о чем-нибудь беспокоилась. Я тебе верю.

– Боже! Не о Ховарде ли ты говоришь? Или дело в том, что мы договорились не задавать друг другу лишних вопросов?

Вообще-то мне, наверное, следовало бы сказать, что я тоже ему доверяю. Но я никак не могла выдавить из себя эту фразу.

– Помни, что бы ни случилось, все можно исправить, – продолжал Джеймс, словно не услышав моего вопроса, – мы найдем способ. Я не хочу тебя терять, понимаешь?

Я крепко обняла его за шею, а потом вытерла слезы.

– Джеймс. Мой дорогой, милый Джеймс. Ты такой замечательный человек. Пожалуйста, не заходи слишком далеко, чтобы добиться успеха. О чем бы ты сейчас ни говорил.

Он вышел из дома, присел на большой валун и стал смотреть на море. Закипел чайник, я налила кофе в две большие кружки и подошла к Джеймсу.

– Спасибо, Кэрон. У нас все будет хорошо. Мы пили кофе и молчали. Не знаю, о чем думал Джеймс, но я лично надеялась, что сейчас поднимется шторм и волны смоют буквы, стоявшие у меня перед глазами: ЧТО ПРОИСХОДИТ?

Потом мы помчались в Лондон. Казалось, нам обоим хотелось, чтобы выходные как можно быстрее закончились, не растеряв окончательно своего волшебного очарования.