Проклятье! Почему ей не все равно, что он подумал о меблировке дома? Или об ее одежде? Он грубиян. Почему его хорошее мнение так важно для нее? Мэри сглотнула и вернулась к разговору:

– Итак, ваша милость, вы проверили меня? Ну и как вы меня оцениваете?

– Вы правда думаете, что я снизошел бы до того, чтобы прийти сюда и просить вашего прощения, если бы я сомневался в ваших намерениях относительно моего брата?

Мэри ответила не сразу. Было бы безумием поверить его словам, но в этот момент она не могла найти ни одной причины, почему бы не верить ему.

– Нет, полагаю, что вы не пришли бы.

– Итак, вы принимаете мои извинения?

– Ваша милость, я очень благодарна, что вы объяснили мотивы вашего поведения по отношению ко мне. Я с радостью принимаю ваши извинения. – Она выдавила из себя улыбку, означавшую, что визит гостя закончен и что было приятно увидеться с ним. Мэри быстро встала, повернулась и прошла мимо него, направляясь к двери. – Спасибо за то, что пришли, ваша милость. Позвольте вас проводить. – Внезапно она почувствовала его у себя за спиной, его теплые руки нежно сжали ее плечи и повернули ее к себе лицом. Она подняла глаза. – Вы еще что-то хотите, ваша милость?

– Еще одна просьба. Позвольте мне исправить то, что я сделал вчера вечером. – Казалось, он искал своими глазами ее глаза, ожидая увидеть в них ответ. – Пожалуйста.

– В чем ваша просьба? – Девушка говорила низким хриплым голосом, но говорить нормально она не могла, когда Блэкстоун был так близко.

– Просьба проста, мисс Ройл. Согласитесь поехать со мной в моем фаэтоне. Мой брат упомянул, что вам нравилось совершать прогулки в Гайд-парке. Позвольте мне отвезти вас туда, и, если вы никогда не захотите увидеть меня снова, ваше желание будет для меня законом. Пожалуйста, скажите, что поедете со мной.

Мэри молчала, пристально глядя герцогу в глаза, словно пытаясь угадать, искренен он или это лишь очередной трюк, придуманный им?

Но ведь он сказал, что больше никогда не появится у нее дома. Ради этого стоило рискнуть и погулять с ним в парке часок.

– Очень хорошо, ваша милость. – Мэри снова выдавила из себя улыбку, как приличествует хозяйке. – Не могли бы вы приехать сегодня в три часа дня?

– Да, конечно, мисс Ройл. – Он отпустил ее плечи, но взял ее правую руку, поднес к губам и очень нежно поцеловал. – Спасибо.

Обойдя Мэри, герцог вышел из двери в гостиной. Она взглянула на то место на руке, которое он поцеловал.

Ну и ну.

Зачем она только согласилась?

Мэри верила и не верила, что Блэкстоун приедет на Беркли-сквер в назначенное время. Но сомневалась она напрасно. Он не только постучал в дверь медным молоточком, когда часы в библиотеке пробили ровно три, но и привез ей в подарок букет алых роз, перевязанных шелковой красной лентой.

Мэри рассердилась. Что-то он подозрительно внимателен к ней. Явно какое-нибудь тайное послание оскорбительного содержания зашифровано в этих бархатных красных лепестках и блестящих зеленых листьях.

Но Мэри никогда не умела разгадывать загадки. Поэтому, не расшифровав тайного послания, содержащегося в этом букете, она просто передала цветы Мактэвишу и приказала поставить их в вазу, затем поблагодарила герцога за его внимание. Что еще она могла сделать? Он вел себя как джентльмен, и, хотя Мэри подозревала, что эта вежливость притворная и вряд ли свойственна его характеру, тем не менее она не смогла придраться к его поведению.

Он даже пригласил Анну и Элизабет присоединиться к ним и прогуляться по парку.

Так как сестры не желали более пары минут оставаться в обществе Черного Герцога и это время ушло у них на то, чтобы поприветствовать его, они, конечно, отклонили предложение.

Хорошо, что они остались дома: экипаж, который остановился на Беркли-сквер около их дома, был небольшим фаэтоном, рассчитанным на двоих.

Спустя четверть часа Мэри уже раскачивалась в фаэтоне, прижавшись бедром к его левой ноге, – они направлялись по Оксфорд-стрит в Гайд-парк.

Сначала девушка подумала, что он касается ее ноги только потому, что он распутник и нахал, но когда взглянула на его огромный торс, то усомнилась в том, что он делает это специально. Герцог был высоким, крупным мужчиной, а фаэтон предназначался для людей обычных размеров. А его никак нельзя назвать таковым.

Герцог щелкнул хлыстом, и лошади перешли с быстрой рыси на легкий галоп. Мэри вцепилась в металлический край мягкого сиденья. Но, даже крепко держась, она точно выпадет из фаэтона, если герцог на такой же скорости сделает следующий поворот.

– Ваша милость, пожалуйста. – Она увидела, как он взглянул на нее. – Думаю, что вы приглашали меня покататься в Гайд-парк.

– Именно так. – Его голос был ясно слышен, несмотря на сильный грохот колес.

– Тогда, пожалуйста, осадите лошадей, – кричала она неистово. – Иначе мы никогда не доберемся до парка… живыми.