Она повела Кавинанта через поляну к подножию гигантского дерева.

Им пришлось обогнуть покрытый грубой корой ствол, чтобы зайти с северо-западной стороны, где они обнаружили большое естественное дупло с полым основанием. Дупло несильно углублялось в дерево, размеры же его были таковы, что внутри помещалась спиральная лестница. Над первым толстым суком было еще одно дупло, из которого наверх шло уже несколько лестниц. При виде такого устройства Кавинант ощутил дрожь, вызванную давним его страхом перед высотой, о котором он уже почти позабыл с тех пор, как пережил тяжкое испытание при спуске со Смотровой Кевина. И теперь он не испытывал ни малейшего желания карабкаться по этим лестницам.

Но оказалось, что взбираться наверх не придется. Дупло, служившее входом в ствол, было закрыто тяжелыми деревянными воротами, и поблизости не было никого, кто бы мог их открыть. И вообще, вокруг было чересчур тихо и темно, чтобы это место могло подходить для человеческого жилища.

Сумерки все сгущались, а сквозь нависавшую над головой лиственную массу не пробивалось ни единого огонька и тишина не нарушалась ни единым звуком.

Кавинант взглянул на Этиаран и увидел на ее лице недоумение.

Положив руки на засовы ворот, она сказала:

— Что-то тут не так, Томас Кавинант. Когда я была здесь в последний раз, по поляне бегали дети, по лестницам двигались люди и у входа не было никаких ворот. Что-то не так. И все же большой беды я не чувствую. Здесь зла не больше, чем где-либо еще вдоль нашей дороги.

Отступив на шаг от ворот, она подняла голову и крикнула:

— Эй! Настволье Парящее! Мы — путешественники, люди Страны!

Путь наш долог, будущее наше скрыто во мраке! Что стало с вами? — Ответа не последовало, и она с раздражением продолжила: — Я бывала здесь прежде! В те дни говорили, что гостеприимство жителей настволья не имеет себе равных! И это вы называете дружбой с землей?

Внезапно сзади них раздался какой-то тихий шелест. Повернувшись Кавинант и Этиаран обнаружили, что находятся в окружении семи или восьми человек, сжимавших гладкие деревянные кинжалы. Инстинктивно они попятились назад, к воротам. Приближаясь к ним, один из мужчин сказал:

— Значение слова «дружба» меняется со временем. Мы видели тьму и слушали дурные вести. Мы должны быть уверены в чужеземцах.

В руке говорившего зажегся факел. В его свете Кавинант смог разглядеть жителей настволья. Все они были высокие, стройные и гибкие, со светлыми волосами и ясными глазами. Их одежда была того же цвета, что и ствол дерева, на котором располагалось настволье, и, казалось, облегала их тела так, чтобы за нее не цеплялись сучья. У каждого в руках был заостренный кинжал из отполированного дерева, тускло мерцавшего в свете факелов. Кавинант совершенно растерялся, но Этиаран поправила свою накидку и с суровой гордостью ответила:

— Тогда, если вам надо знать точно, я — Этиаран, супруга Трелла из подкаменья Мифиль. А это — Томас Кавинант Неверящий, и у него послание к Лордам. Мы пришли с миром и по нужде, в поисках безопасности и помощи. Я не знала, что в ваших обычаях превращать чужеземцев в пленников. Человек, держащий факел, выступил вперед и учтиво поклонился.

— Когда мы убедимся, что все, сказанное вами, — правда, мы попросим извинить нас. Но до этого времени вы должны пойти со мной туда, где вас можно будет проверить. Мы видели странные приметы и теперь замечаем их все больше, — он кивнул на Кавинанта. — Будьте уверены, что, выбрав доверие или недоверие, мы не ошибемся. Так вы идете со мной?

— Хорошо, — вздохнула Этиаран. — Но если бы вы были гостем подкаменья Мифиль, с вами не стали бы так обращаться.

Человек с факелом ответил:

— Прежде чем презирать нашу осторожность, пусть жители подкаменья сначала испытают наши беды. А теперь идите за мной.

С этими словами он подошел к воротам, чтобы открыть их.

Кавинант почувствовал замешательство. Он не был готов к тому, чтобы взбираться в темноте вверх по высокому дереву. Даже при свете, когда он мог бы видеть то, что делает, это испытание было бы для него слишком тяжким, а при одной лишь мысли о том, какому риску он подвергнется ночью, в голове его гулкими ударами начал отдаваться пульс. Отступив в сторону от Этиаран, он сказал, не в силах удержать дрожь в голосе:

— Забудьте об этом.

Прежде чем он успел отреагировать, двое мужчин схватили его за руки. Он попытался вывернуться, но они держали его, приподняв руки вверх, к свету факелов. Мгновение жители настволья смотрели на его руки — на кольцо на его левой руке и на шрам на правой — так, словно увидели какого-то вурдалака или упыря. Потом человек с факелом резко произнес:

— Взять его!

— Нет! — громко запротестовал Кавинант. — Вы не понимаете. Я не выношу высоты. Я упаду.

Когда же, схватив за локти, его поволокли к воротам, он завопил:

— Черт побери! Вы хотите убить меня!

Его конвоиры на мгновение остановились. Кавинант услышал крики, но в своем страхе, смущении и злобе не понял их. Затем предводитель сказал: — Если ты не умеешь хорошо лазить, тебя не будут заставлять делать это.

В следующее мгновение рядом с Кавинантом упал конец веревки.

Двое мужчин немедленно привязали к ней Кавинанта за запястья. Прежде чем он успел понять, что происходит, веревка туго натянулась. И он поднялся в воздух, словно абсолютно беспомощный мешок.