Уля заметил, что, помогая ему, Барбу Василе смертельно побледнел. Лицо его приобрело почти такой же оттенок, как у раненого. Руки дрожали.

— Иди разбуди хозяев. Пусть сейчас же затопят печь и вскипятят воду в чистой кастрюле.

Оставшись один, Уля нашел в своем сундучке ножницы, разрезал китель раненого и рубаху, обнажив его спину. Глубокая рана зияла между лопатками. Из нее сочилась кровь.

«Парень умрет от потери крови», — с отчаянием сказал себе Уля.

Возле дома остановилась машина. Залаяла собака. Послышался голос подполковника Стытеску.

«Наконец- то!»— подумал Уля, чувствуя, как теплая волна радости и надежды прихлынула к сердцу.

Подполковник медицинской службы Стытеску вошел в сопровождении санитара Панделеску, который нес за ним сумку с перевязочным материалом. Стытеску осмотрел рану и проговорил, словно восхищаясь:

— Страшный какой удар!..

— Как вы думаете, чем его закололи?

— Штыком! Не ножом же кухонным. Закончив перевязку, Стытеску распорядился:

— Вызовите по телефону санитарную машину. Парня нужно немедленно отправить в госпиталь.

Четверть часа спустя санитарная машина везла Томеску Адриана в ближайший полевой госпиталь.

Собираясь уходить, подполковник Стытеску успокоил капитана Смеу, который больше других был удручен случившимся:

— Дорогой Смеу, по-моему, у него еще есть шансы выскочить. Я зайду сейчас в штаб и позвоню майору Кочиу, начальнику госпиталя, попрошу, чтобы он присмотрел за нашим парнем. А завтра сам заеду туда. Спокойной ночи!

После ухода врача капитан Георгиу обратился к Уле:

— Как это случилось?

— Не знаю…

И он рассказал всё, что узнал от остальных шифровальщиков, и то, как ему благодаря собаке удалось обнаружить раненого.

— Пойдемте, покажите это место.

Шифровальщики хотели идти за ними, но капитан Смеу приказал им остаться на своих местах и укладываться спать.

Когда Уля и два капитана вышли во двор, собака подошла к Уле и прижалась тихонько к его ногам Он нагнулся и погладил ее:

— Ах, псина, псина, своим поступком ты заслуживаешь награду, ей-богу! Но ничего, я позабочусь о тебе. Пока мы будем в этой деревне, котелок хорошего варева днем и вечером тебе обеспечен…

И он повел офицеров в сад.

— Смотрите! — сказал он, светя фонарем. — Я нашел его на этом месте. Ого! Какая лужа крови… Да, но что всё это значит? — проговорил он и направил луч света в глубь сада. Там виднелась небольшая кровавая полоса, которая вдруг обрывалась. Осмотрев это место внимательно, Уля заметил, что полоса крови не обрывается, а проходит, сузившись, чуть заметной змейкой. Он пошел по ее следам. Полоса привела к луже крови в нескольких шагах от уборной, которая представляла собой примитивное сооружение из неотесанных досок.

— Вы видите? Его ударили на этом месте. Убийца выследил его, спрятавшись за уборной. Ударив в спину и сбив с ног, он уволок свою жертву в сад, чтобы убитого не обнаружили, прежде чем убийца успеет скрыться. Бедный Томеску! Если бы я знал, что враг будет действовать так быстро, я бы настоял на немедленном его аресте.

— Так или иначе, было слишком поздно. В то время, когда вы мне говорили о необходимости ареста, Томеску был уже час как ранен.

— Да, но мы бы нашли его на час раньше, и шансов на спасение его жизни было бы значительно больше. Подумайте, сколько крови он потерял за это время!

— Это правильно.

Капитан Смеу посмотрел на них с недоумением:

— Ничего не понимаю! Вы собирались арестовать Томеску? За что?

— Дорогой Смеу, ни я, ни господин Уля еще не успели ввести вас в курс событий, которые произошли сегодня. Это целая история. Я расскажу вам всё по дороге.

— Одного я не понимаю, — сказал Уля, задумчиво глядя на лужу крови: — почему убийца, прежде чем скрыться, не убедился в том, что его жертва мертва? Неужели он был так уверен, что ударил безошибочно? Или он уже не успел? Во всяком случае, если Томеску выживет, эта поспешность или неосторожность дорого обойдется убийце.

— Вы думаете, Томеску узнал бы его? — с сомнением в голосе спросил капитан Георгиу.

— Я не это имею в виду. Конечно, он мог бы и не узнать убийцу в такую ночь, как эта. Тут и собственных пальцев не разглядишь. Да и напали на него сзади. Если убийца действовал так быстро, — значит, у него были серьезные причины опасаться того, о чем мог бы рассказать Томеску.

— Два убийства меньше чем за двадцать четыре часа! — прошептал капитан Георгиу.

Уля Михай вздохнул:

— Это значит, что враг чертовски опасен. Он действует быстро, хладнокровно и безжалостно. К тому же, он, как видно, не лишен сообразительности.