Кю утер предательски текущие из глаз слезы платком.

–  Кристина не умрет, - всхлипнул он, - потому что я не знаю ее фамилии. И еще с десяток моих недоброжелателей - тоже. Потому что Интернет-ник не позволяет добраться до сердца человека.

–  Вот и замечательно, - хлопнул в ладоши Иван и крепкой хваткой взялся за тетрадку Судеб.

Забрать, а потом продолжить беседу. Вряд ли этого конченного человека удастся научить человеческой морали, убедить, что убивать, не марая рук, одной записью в тетрадке - это подлее всего на свете. Да куда там, Каратель простой сумасшедший, помешанный на собственном величии. Ему нужен лекарь посерьезнее: ни Иван, ни я не сможем переубедить его.

И откуда только взялась такая силища у слабенького эмо, что он смог вырвать свою драгоценную тетрадку из рук агента.

–  А теперь, гости дорогие, если хотите уйти живыми из моего дома, колитесь, на кого вы работаете!

–  Хахаха!
– Иван не сдерживал смеха.

Неужели этот двадцатилетний судия считает, что к нему пришли непробиваемые идиоты, которые купятся на подобную уловку и выложат полный список сотрудников 'Отдела странных явлений'? Да это же смертный приговор не только Ивану и мне, но и Шаулину, Марго, Ирине, и прочим, кого мы любим и уважаем. Убийца дает гарантии, но проверить, выполнил ли он данное обещание, никто не сможет, потому что единственные свидетели его слов отправятся в Лес Судеб.

Амулет… если бы он только был здесь. Сжав его в кулаке, я бы точно придумал выход из сложившейся скользкой ситуации. Маленькая подвеска, опутавшая ритуальную куклу. Что она стоит? Кусок золота, придающий уверенности в себе. Без него я брошен и уязвим. Как утверждала Бастет, когда я десятилетним мальчишкой встречался с ней в храме, амулет этот помогал душе воссоединиться с телом в другом мире. Как бы мой талисман помог мне сейчас. В каком музее он хранится? Найден ли он, вообще? Или утерян в кеметских песках навеки?

–  Разговор серьезен!
– нахмурился Кю.
– Если вы не пишете в моей тетрадке имен ваших заказчиков, то я убиваю вас немедленно.

–  А если напишем… - я протянул руку к блокноту, что прижимал к груди Каратель, - то проживем на пять минут дольше?

–  Нет.

–  На десять!
– хохотал программист.
– Но мы согласны расколоться, если ты даруешь нам по полчаса жизни.

–  По часу!
– решил поднять цену напарник.

–  Ну, если список ваших нанимателей так дорого стоит - я согласен на пятнадцать минут и не секундой больше. А то у меня столько важных дел… - зевнул Каратель.

Ну да, мы переглянулись, посмотреть новости и убить всех, чьи имена там помянуты, потом зайти в Интернет и уничтожить недоброжелателей оттуда и так далее. Убийца слишком занят, чтобы тратить свое драгоценное время на нового учителя математики и его сопровождающего.

–  Позвольте мне написать, - улыбнулся я.

На редкость спокойно отдал Каратель смертоносную тетрадку. Но только мои пальцы коснулись ее, как я увидел, что за спиной убийцы стоит трехметровое чудище с крыльями несколько метров в размахе. Рот у него до ушей, и даже завязочки пришиты, глаза - словно две маленькие черные смородинки, а на шее висит огрызок красного яблока, грудь - черные перья, и одета эта страхомань в поношенные тренировочные штаны с лампасами. Нелепо выглядит. Только мне ни капли не страшно. Что я, Амта не видел? Это по сравнению с кеметским зверобогом - какая-то неудачная карикатура.

–  Это что за… кармамон?
– заикаясь, выдавил я и передал тетрадку напарнику, чтобы и тот, прикоснувшись к ниххонскому артефакту, смог увидеть чудише.

–  Ну, медвед мой красивее, - вздохнул Иван, раскрывая тетрадку.

Чудище не собиралось нападать, оно просто стояло в стороне и молча наблюдало за происходящим. Чего бояться страшилища, если оно бездействует? И я, и напарник прекрасно знали: как бы ни был ужасен близ стоящий, но пока он не поднимает на тебя руку, он безопасен.

–  Это мой домашний Шинигами, я назвал его Васей, - эмо улыбнулся уолками губ.
– А теперь пишите давайте все, что я вас попросил…

Иван залез рукой за пазуху и вытащил оттуда дорогую перьевую ручку. Что-что, а имена нанимателей не пристало писать огрызком карандаша.

–  Чё копаетесь, быстрее!
– прыгал на кресле обезьянка Кю.

Посмотреть со стороны на него - не заподозришь, что он убийца. Скорее, это неугомонное дитя.

–  Давай, - я забрал тетрадь и письменные принадлежности и быстро написал с десяток имен, обведенных защитными картушами.

Просто и легко: словно судьбы тех, кого я назвал, ничегошеньки в настоящем времени уже не стоили.

Джуоо-сама нервно курила, сидя на троне. Пестрые колибри весело щебетали в зарослях экзотических растений по углам огромной залы. Невинный школьник Нару-кун, словно восковая кукла, до сих пор находился под прозрачным колпаком, установленным напротив трона. А прямо перед хозяйкой стояла Мари в компании двух очень странных молодых людей.

Один из них, толстяк метра два ростом, одетый в красные трусы и синюю майку с надписью 'Суровый челябинский отаку [34] ', ковырялся одной рукой в носу, а в другой держал полторалитровую пластиковую бутылку с пивом 'Балтика-9'. Другой - высокий интеллигентный юноша, в наглаженном костюме, озирался по сторонам, пытаясь понять, где он вообще, находится.