Шрифт:
Более суток миновало, а Скуфь все еще ждала знака, теряя терпение. Уж и ропот возреял над головами, мол, не обман ли творится, не хитрости ли это все дошлых на лукавство омуженских дев? И сами они куда попрятались? За стенами ли скрылись, или в гнездах своих сидят? А может, пойти на приступ? Может, был знак, да проглядели, не узрели, будучи несведущими?
Вот уж и снег пошел, выбеливая черную дубраву...
В час, когда переполнилось терпение, вдруг разом взметнулись птицы с голой кроны и улетели прочь, а древо закачалось снова, да так, что затряслось глиняное гнездо на его ветвях. Обескураженные витязи воспрянули, зашевелились, и тут дуб вовсе раскачался и с треском рухнул! Вздрогнула земля, взметнулся снег, и в тот же миг напуганные кобылицы заметались по острогу, биясь о стены.
– Знак! Знак!
Скуфь разом шагнула за черту, но в это мгновение частокол не выдержал и, покривившись, осыпался на землю, а в проран с призывным криком выплеснулась лавина кобылиц и потекла на волю. Но тут устремленные к острогу витязи вдруг встали и обернулись, ибо узрели, как их жеребцы, стоящие за рекой в загоне, взломали изгородь и понеслись навстречу кобылицам!
Топот копыт и ржание сшиблись с двух сторон, взметнулись к небу, а на земле, там, где сотворилось вено, растаял снег и поднялась трава...
Вместо эпилога
Спустя роковой срок в девять месяцев Чаяна родила Урагану наследника, имя которому было Сармат, ибо, как сура в одну чашу, слилась в нем кровь саров и мати.
Скуфь же, взяв себе по две жены, в тот же срок приумножилась втрое: всякого младенца мужского пола витязи отняли от матерей и вскармливали сами, принося лишь для того, чтобы приложить к сосцу, поскольку замыслили воспитать их суровыми, не ведающими женской ласки воинами. Детей носили всюду с собой, положив их в колчаны, и они с младенчества познали скачку на лошади, свист степного ветра, вражеских стрел и лязг мечей, воспринимая их так же, как землю, воздух и небо – все, что имело право быть сущим.
В следующий год из заморских чужих земель пришли первые сестры, и витязи взяли себе еще по две жены, однако, занятые вскормлением воинства, тяготились столь великим семейством и со страхом ждали прихода вторых и последующих сестер народа мати.
Но еще через год Обава привела из-за Рапейских гор многочисленных сколотов, медную рать, воины которой и не чаяли обрести себе счастье. Они и взяли себе в жены всех остальных омуженок и родили своих детей.
Так и сбылось предречение дочери: Ураган стал государем трех народов, кровь коих и слилась в одну чашу.
А спустя еще один роковой срок возросший и возмужавший Сармат принял наследство от отца и вывел из таинственных и недосягаемых лесов на реке Божьи Чары молодой и могучий народ, коему теперь было имя – сарматы.
И ветхий, алчный мир содрогнулся и усмирился, позрев на его величие...
2000—2006 гг.