Шрифт:
– Кажется, его пытались снять с мели. Но это было бесполезно. Он застрял в скалах.
– В скалах?
– Да, так говорят. О, однажды его, в конце концов, продадут торговцу ломом…
Малко замолчал. До самого Стамбула он сжимал руку Лейлы, которая выглядела влюбленной.
В отеле его ждал сюрприз. На его имя оставили записку, в которой крупным женским почерком было написано: «Позвоните в номер 109. От имени Нэнси Спэниел. Life Magazine. »
Имя было незнакомым. Лейла прочла через плечо Малко.
– Кто эта женщина? – выдохнула она.
– Не знаю.
– Почему она хочет тебя видеть?
– Не имею ни малейшего представления.
– Ты смеешься надо мной?
– Послушай, мы встретимся с ней вместе.
– Чудовище!
Вдруг Малко заметил в холле высокую блондинку, которая встала с кресла и направилась прямо к нему. Она протянула ему руку и представилась:
– Меня зовут Нэнси Спэниел. Вы – Его Светлейшее Высочество Малко Линге.
– Да. Но вы можете звать меня Малко.
Он внимательно посмотрел на нее и вдруг вспомнил. Конечно же, он встречал ее в Австрии, где она изучала историю европейской аристократии. Она просила его о свидании.
– Я видела ваше имя в списке постояльцев отеля, а так как я немного заблудилась в этой стране, то подумала, что вы могли бы мне помочь.
– Чем вы занимаетесь?
– «Мемфисом». Знаете, подводная лодка, которая затонула здесь.
– А!
Это было слишком. Слышавшая их разговор Лейла поджала губы:
– Дорогой – она сделала ударение на этом слове – я жду тебя в своем номере.
Турчанка ушла.
– Пойдемте выпьем, – предложил Малко молодой американке. – Но сперва я должен позвонить. Подождите меня в баре.
Он вошел в кабину рядом с приемной и вызвал консула.
– Скажите, вы слышали о нефтяном танкере, который сгорел несколько месяцев назад?
– Да, конечно.
– Знаете, как он называется?
– «Архангельск».
– «Архангельск»?
– Да, это русский танкер.
Малко поблагодарил дипломата и повесил трубку. В его мозгу зажегся красный огонек. Он направился в бар к Нэнси, думая о ржавом остове, брошенным посреди Босфора.
Глава 10
Кризантем оставил дверь кабины приоткрытой, чтобы наблюдать за холлом Хилтона.
– Поторопитесь, – тихо произнес он. – Он сейчас спустится. Что вам нужно?
– Вы вернетесь на корабль?
– Не знаю. Он меня предупреждает в самый последний момент. Во всяком случае, я ничего не могу поделать.
– Я перезвоню сегодня вечером.
На другом конце линии повесили трубку. Раздраженный Кризантем вышел из кабины и нос к носу столкнулся с Малко.
– Другой клиент? – вежливо поинтересовался австриец. – Не забывайте, я нанял вас.
Под взглядом его золотистых глаз Кризантему стало не по себе.
– Нет. Всего лишь друг.
– Вы мне нужны. Найдите мне лодку.
– Какую?
– С мотором. Мы прогуляемся по Босфору.
– Легко. Я знаю одного типа, который сдает лодки. Это рядом с паромом. Но это дорого будет вам стоить.
– Не имеет значения. Кстати, хочу представить вам двух моих друзей, которые работают со мной: Милтон Брабек и Крис Джонс. Это Элько Кризантем.
Элько совсем не хотелось спрашивать их о том, в чем заключалась их работа. Эти два типа приходили к нему вчера вечером… Они стояли позади Малко в своих неизменных шляпах и миролюбиво смотрели на Кризантема, как коты на белую мышь, готовые проглотить ее.
– Привет! – эхом поздоровались они. – Мы уже виделись.
На этом разговор закончился. Кризантем задумчиво открыл дверцы «Бьюика». В прошлый раз он честно рассказал Донешка о прогулке Малко вокруг нефтяного танкера. Тот велел ему:
– Немедленно предупредите меня, если он туда вернется.
Кризантем охотно согласился бы предупредить его. Однако он чувствовал – и он никогда не ошибался – что гориллы только и ждали подозрительного жеста с его стороны, чтобы разорвать его на куски…
Через час они все были в лодке со старым «Эвинрудом» в 35 лошадиных сил, которая плыла против течения вверх по Босфору. До танкера пришлось плыть примерно четверть часа. Закрыв глаза, Малко мечтал. Молодая американка Нэнси была весьма привлекательна. Он ужинал с ней вчера вечером. Она прибыла в Стамбул сделать репортаж о «Мемфисе». Однако это было нелегко.
Малко пообещал помочь ей.
Он уже сводил ее в Караван-сарай, соседнее с Хилтоном заведение. Из-за Лейлы он не позволил себе сходить в roof, в кабаре на втором этаже отеля.