Маграт наклонился над дочерью и невольно залюбовался ею. Иссиня-черные локоны Къяры разметались по подушке, словно драгоценная рама черного дерева, подчеркивающая нежную матовую кожу лица, неповторимый и изысканный излом бровей и капризный изгиб коралловых губ. Не в силах сдержаться, Маграт приблизился губами к щеке дочери и поцеловал ее. В ту же секунду сознание его заволокла свинцовая тяжесть, и тяжелый взгляд темно синих глаз дочери устремился внутрь его, парализуя все силы и все желания.

— Считаешь, что предупреждать о визите излишняя трата времени? — с усмешкой произнесла Къяра.

— Ты очаровательна, спящая, — с трудом стряхивая, наведенный Къярой морок, пробормотал Маграт, — спасибо, что дала полюбоваться.

— Да, не за что… по большому счету я сама истосковалась по семейным взаимоотношениям… — Къяра улыбнулась и села на кровати, — поэтому, когда почувствовала, что ты пришел, лежала и мечтала, что ты подойдешь и разбудишь поцелуем… А когда так и случилось, сыграл инстинкт самосохранения… Ты ведь это проверить пришел?

— И это тоже… Получилось у тебя замечательно, и я рад, что твои инстинкты опережают твой разум… и Грег, и Норлан на славу потрудились.

— Так ведь именно на это у вас и расчет, как я поняла… Как только кто-то из киритов попробует хоть что-то предпринять против меня, мое тело и моя магия решат все раньше, чем сможет вмешаться мое сознание… а потом уже вступишь в игру ты, но за моей спиной.

— Къяра, девочка, откажись… — Маграт сел на кровать рядом с дочерью, обнял ее за плечи и прижал к себе ее голову.

— Я знаю, что был всегда очень жесток с тобой, и у тебя совсем не было детства, по которому ты так тоскуешь, — продолжил он, кивнув в сторону цветов и бегающих зверюшек, — но ты родилась моей наследницей и это твое предназначение и твоя судьба! У тебя нет иной цели. Та дорога, что ты сейчас выбираешь, она туда же, но она более длинна, терниста и трудна…

Къяра потерлась головой о щеку отца. Ласка, которой он одаривал ее сейчас, была столь долгожданной, что она не могла противостоять искушению продлить ее.

— Я знаю, отец… Вчера я прочла это по звездам… Ты действительно не оставил мне ни единого шанса… и звезды говорят, что ты получишь то, что желаешь, но не сейчас… Сейчас я не соответствую титулу твоей наследницы и ты знаешь почему…

— Глупости! Империей невозможно управлять, не будучи деспотом и тираном, — Маграт выпустил дочь из объятий и, устремив на нее тяжелый, холодный взгляд, медленно поднялся.

— Возможно это и так… — Къяра тоже встала с кровати. Ее легкая кружевная накидка, не прятала ее достоинств: высокой груди, тонкой талии и крепких бедер, а лишь подчеркивала идеальность фигуры, своей обладательницы.

— Ты прекрасна, — окинув взглядом фигуру дочери, констатировал Маграт, затем отошел к окну и отвернулся. Къяра, не спеша, одевалась, Маграт молча ждал. В воздухе витало напряжение.

Одевшись, Къяра прервала молчание:

— Вполне возможно, кириты — это действительно лучший способ заставить меня стать тираном… Я не хочу становиться им твоим руководством… Твоя жестокость и беспощадность гнетут меня. Я могу их принять, как твоя подданная, но учиться им у тебя я не буду.

— Радость моя, кровавые мятежи уносят гораздо больше жизней, чем планомерные казни непокорных… — Маграт, отошел от окна. — Ты же знаешь, именно ради уменьшения общего количества жертв, я поддерживаю имидж беспощадного тирана и всю жизнь отказываю себе в проявлении любой слабости. Ты что думаешь, мне не хотелось бы быть хоть изредка великодушным и добросердечным? Хотелось… и достаточно часто, но я не позволяю себе.

— Это твой выбор, отец… не делай его за меня. Я хочу найти свой способ правления.

— Ты хочешь учиться на своих ошибках… что ж это твое право. Учись!

Они помолчали недолго, затем Владетель, кивнув в сторону увитой цветами кровати и мельтешащих зверюшек, спросил:

— Сама все уберешь, или мне потом позаботиться?

— Сама…

Къяра опустила глаза и, резко подняв вверх руки, хлопнула в ладоши. И тут же бабочки сложили крылья и, как сорванные ветром листья, безвольно упали на пол, цветы поникли и пожухли, а потом рассыпались пылью, зверюшки обмякли, осели на лапы, ткнулись носами в пол, а затем словно растворились в утреннем тумане, тихо наползающем изо всех щелей. Этот туман медленно окутал все вокруг, а затем умчался, влекомый резко налетевшим порывом ветра, и унес с собой все то, что еще недавно составляло жилище Къяры.

— Красиво, — констатировал Владетель, с интересом наблюдавший за происходящим.

— Я старалась… — Къяра тряхнула головой, и черные волосы, словно крылья волшебной птицы, упали на лицо, но не скрыли от проницательного взгляда Владетеля глаза Къяры полные тоски и слез.

— Неужели вся эта чепуха была столь дорога тебе? — Маграт был явно удивлен.

— Была… это ключевое слово, — Къяра отбросила волосы с лица, минутная слабость прошла, слезы стоявшие в глазах исчезли, она улыбалась.