Я ощутил прилив раздражения. Согласен, меня можно назвать ретроградом, больше всего мне по душе простой, классический костюм. Но я вовсе не чураюсь моды, в моем гардеробе имеются и джинсы, и пуловеры, и футболки. Однако есть вещи, которые я не надену никогда. Допустим, мятые до неприличия шаровары с карманами по бокам и дырками на коленях. Не по вкусу мне и искусственно состаренные куртки такого вида, словно пять их предыдущих владельцев умерли на помойке от глубокой старости, и тишотки с неприличным рисунком не радуют. Я не очень разбираюсь в современных тенденциях прет-а-порте, но при этом не осуждаю никого из мужчин, надевших на себя розовую рубашку со стразами, голубую бейсболку, зеленые брюки и оранжевый шарф. Если человеку хочется выглядеть цирковой обезьяной, не стану ему помехой, сам, однако, ни за какие коврижки не выряжусь клоуном. Но вот ботинки!

Обувь – моя страсть, я могу рассказать о штиблетах все и научить вас правильно выбирать их. Начнем с того, что летнюю пару надо покупать вечером, после шести, а зимнюю, наоборот, в первой половине дня. Ну да сейчас не время раздачи добрых советов. Николетта ничего не смыслит в мужских туфлях! Тупоносые! Это самая последняя тенденция!

– И ремень тошнотный, – выпустила еще одну стрелу маменька. – И вообще, я говорила о НЕМ.

Цепкие лапки Николетты схватили авоську, сплетенную из бисера, она была настолько чудовищна, что у меня заломило виски. Сквозь наплывающую боль я увидел, как маменька вытаскивает злополучный торт. Журналисты засверкали вспышками фотоаппаратов.

– ОН исцеляет всех, – голосом мессии объявила Николетта, – метеорит, посланец внеземной цивилизации.

– Ну-ка, покажи! – прогремело из коридора, и в гостиную вихрем влетела тощая дама, замотанная, несмотря на относительно теплый сентябрь, в горностаевую шубу.

– Деля! – взвизгнула Николетта и быстро сунула окаменелый торт в сумку. – Ты уже здесь! Быстро добралась!

Я втянул голову в плечи. Ну надо же, я не узнал свекровь Николетты, матушку Владимира Ивановича, мою названую бабушку.

Хотя как бы я сумел это сделать? Деля покрасилась в огненно-рыжий цвет, завилась мелким бесом и, похоже, похудела еще на пять килограммов, хотя последнее предположение кажется совершенно безумным: скелет не способен потерять лишний вес.

– Во-первых, здравствуй, Нико, – менторским тоном осадила невестку свекровь.

– Добрый день, – прошипела маменька.

– Очень некрасиво так отвечать, – укорила ее Деля, – добрый день кому? Всем или только мне? О, Ванечка! Здравствуй, мой дружочек, подойди скорей, поцелую тебя.

Я приблизился к даме и приложился к морщинистой ручке, интересно, как отреагирует мама отчима, если я сейчас скажу: «Бабуля, счастлив вас видеть»?

Но я не стану экспериментировать, приберегу сие высказывание на тот момент, если мне захочется мгновенной смерти. Услышит милая дама слово «бабушка» и разом прихлопнет Ивана Павловича как муху, долго мучиться не стану, скончаюсь в одночасье.

– Ну, котик, – нежно пропела Адель, – как наши делишки?

– Огромное спасибо, Деля, – тоном послушного школьника ответил я, – замечательно, сейчас как раз изучаю книгу про йоркширтерьеров, знаешь, это потрясающие собаки!

Бабуля расцвела.

– Мальчик мой! Хочешь погладить Кики?

– Почту за счастье, – покривил я душой.

– Сашка, дрянь, иди сюда скорей, – завопила Деля с такой силой, что один из фотографов уронил камеру.

В комнату заглянула растрепанная девушка.

– Вы меня звали?

– Орала, орала и наконец дооралась! – гаркнула бабуля. – Где Кики?

– Во, – простодушно ответила Саша и протянула хозяйке собачонку самого отвратительного вида.

Лохматое тельце, маленькая головка с торчащими ушками, черные зернышки глаз, ошейник с бриллиантами и омерзительный характер – это Кики. Правда, ко мне собачка по непонятной причине испытывает светлые чувства, зато Николетту она ненавидит всеми фибрами своей йоркширской души. Справедливости ради следует отметить, что маменька испытывает к лохматому чудовищу те же чувства.

– Кикинька, – чмок-чмок, – солнышко, – засюсюкала Деля, хватая артритными пальцами шавку, – смотри, кто тут стоит! Ванечка! – Чмок-чмок! – Котик любимый! Ну, поцелуйтесь скорей.

Я приблизил лицо к Кики и постарался не дышать, мохнатый уродец удушающе пахнет слишком сладкими духами Дели.

– Ой, Ванечка, – пришла в неописуемый восторг Деля, – она тебя лижет! Николетта, естественно, не пожелает сказать Кики «добрый день».

Я с интересом посмотрел на маменьку. Мой отчим патологически богат и при этом обожает тратить деньги на капризы Николетты. Если ранее маменька являлась, так сказать, вторым номером среди светских дам, пальму первенства крепко держала цепкими ручонками Кока с зятем-нефтяником, то сейчас госпожа Адилье захватила лидирующие позиции. Ее бриллианты больше, одежда шикарней, а новый «Мерседес», преподнесенный мужем к дню рождения, затмил автомобиль заклятой подружки. В прежние годы Николетта могла рассчитывать лишь на мое не слишком жирное жалованье и убивалась, что не может устроить подлинный светский прием, с обильным фуршетом и толпой лакеев. Нынче она в состоянии каждый день закатывать вечеринки. По идее, Николетта должна быть счастлива, но судьба решила поиздеваться над ней, поэтому вместе с вожделенным материальным благополучием Николетта получила Делю, лучший образчик свекрови. Деля обожает Кики и способна капитально испортить жизнь тому, кто не приветит шавку. Одну из предыдущих супруг своего сына она выгнала из дома киноолигарха за то, что та, придя к Деле, не поздоровалась с Кики. Интересно, как сейчас поступит маменька?

Николетта покраснела, сделала пару вздохов, сняла с плеча бисерную сумку, положила ее на диван и со светской улыбкой произнесла:

– Невероятно рада видеть вас вдвоем в своем доме. Кики сейчас принесут паштет, специально для нее держу в холодильнике баночку, настоящая фуа-гра из Парижа!

Деля шлепнулась на диван и посадила йоркшириху около сумки с «метеоритом». Я мысленно зааплодировал маменьке. Нет, не правы те люди, которые полагают, что человека украшают естественность и непосредственность реакций. Светское воспитание – вот ключ к спокойной жизни. Что хорошего произошло бы, не удержи сейчас маменька себя в рамках? Больше всего Николетте хочется взять торшер и опустить его на голову Деле, а потом, наступив каблуком на горло поверженной врагине, с воплем «банзай!», вышвырнуть в окошко Кики. Но светское воспитание не позволит маменьке совершить такое, поэтому сейчас Деле подадут кофе, а Кики приволокут миску с дорогущим паштетом. Кстати, о последнем. Пару недель назад я навещал Николетту, и наша беседа протекала под мирный бубнеж телевизора, внезапно маменька перестала пилить меня за нежелание жениться и воскликнула: