— Как он ненавидит нас! — прошептала Чейн. — И подумайте! Ведь мы сами подкармливали эту ненависть, презирая его, не допуская в дом. И теперь мы сами расплачиваемся за это. Это урок для всех нас.

Келс помолчал, затем сказал:

— Ты говоришь на языке Олани, а не Уайи. В твоих словах есть блестки истины, но не все они правда.

— Сколько людей, столько реальностей, — сказал Джорджоль. — В Суанисете за мой стол может сесть любой, независимо от одежды или цвета кожи.

Келс хмыкнул.

— В Морнингсвейке тоже. Я полагаю, что отец был слишком догматичен.

— Вот идет Джорджоль, который хочет попробовать себя на другой планете, — сказал Джемах.

Джорджоль действительно повернул на дорогу, ведущую в космопорт.

Они трое пошли по авеню Харанотис к прибрежному отелю.

Высокий забор отделял улицу от реки, где жили морфоты.

Один морфот, сидевший на коряге, сделал им неприличный жест и соскользнул в глубину.