Между нациями всегда будут разногласия, потому что разногласие — это всего лишь признак (и это нормально) индивидуальности. Но разрешение противоречий с применением силы — это признак крайней незрелости. В мире нет причины, по которой силового решения нельзя было бы избежать, учитывая желание наций избежать его.

Кто-то может подумать, что огромных потерь и покалеченных жизней достаточно, чтобы такое желание возникло. Но в таких примитивных культурах, как ваша, это не так. Пока вы думаете, что можно выиграть спор, это будет продолжаться. Пока вы думаете, что можно победить в войне, вы будете за это бороться.

И каков же здесь ответ?

У Меня нет ответа, у Меня есть только…

Знаю, знаю! Наблюдение.

Да. Я наблюдаю сейчас то, что наблюдал раньше. Кратким ответом могло бы быть — установить единое мировое правительство, как его некоторые называют, с всемирным судом для разрешения споров (чтобы его решения не игнорировались, как это происходит с существующим ныне Всемирным Судом) и войска по поддержанию мира, чтобы гарантировать, что ни одна нация, какой бы сильной и влиятельной она ни была, никогда не смогла бы впредь проявить свою агрессию по отношению к другой.

Но Я понимаю, что на Земле всё еще может быть насилие. Возможно, войскам по поддержанию мира придется применять силу, чтобы заставить кого-то прекратить насилие. Как Я уже говорил в Книге 1, если деспота не остановить, то он натворит еще больше бед.

Иногда единственный способ избежать войны — это иметь войну. Иногда тебе приходится делать то, что тебе не хочется, чтобы гарантировать, что больше тебе уже не придется делать этого!

Это наглядное противоречие является частью Божественной Дихотомии, согласно которой, иногда единственным способом Быть кем-то (в данном случае «миролюбивым») — это сначала, возможно, не быть им!

Другими словами, иногда единственный способ узнать себя таким, Какой Ты Есть, — это испытать себя таким, Какой Ты Не Есть. Станет очевидной истина, что власть в вашем мире не должна быть больше сосредоточена в руках какой-либо отдельной нации.

Она должна быть в руках всей группы наций, существующих на планете. Только таким образом в мире, наконец, наступит мир, основанный на непоколебимом знании, что ни один тиран — какой бы большой и сильной ни была отдельная нация — никогда впредь не захочет и не сможет посягнуть на территории другого государства, как и угрожать его свободе.

Малым странам не придется больше зависеть от доброй воли крупных государств, отдавать за бесценок собственные ресурсы и предоставлять лучшие земли для размещения иностранных военных баз. При новой системе, безопасность малых стран будет гарантирована не теми, кому они лижут пятки, а теми, кто их поддерживает.

А если на какую-то страну нападут, то 160 государств поднимутся на защиту. И все 160 государств выскажут «Нет!», если какая-то страна подвергнется какому-либо насилию или угрозам.

Аналогичным образом, государства не будут больше испытывать угрозы в экономическом плане, и более крупные торговые партнеры не будут больше шантажировать их на совершение определенных действий и требовать, чтобы они следовали конкретным «указаниям», чтобы получить за это экономическую помощь, и предписывать определенную линию поведения, чтобы рассчитывать на элементарную гуманитарную помощь.

Среди вас найдутся те, кто станет спорить, что такая система глобального управления подорвет независимость и величие отдельно взятых стран. Правда в том, что она усилит это. Именно этого и боятся крупные государства, независимость которых обеспечена силой, а не справедливостью и законом.

Поскольку, не только крупные государства будут автоматически пробивать себе путь, но и будут в равной степени учтены мнения всех стран. Крупные государства не смогут больше контролировать и припрятывать запасы мировых ресурсов, но им всё больше придется делиться ими на равных, с большей готовностью считать их общедоступными, обеспечивать всех людей мира благами.

Мировое правительство уравняет возможности всех (эта идея — анафема для «имущих» в мире, которые хотят, чтобы «неимущие» сами стремились обеспечивать себе состояние и при этом, разумеется, не замечали, что «имущие» контролируют всё, чего другие хотят добиться).

Такое чувство, будто мы говорим здесь о перераспределении богатств. Как мы можем поддержать намерения тех, кто Действительно хочет большего и желает работать, чтобы достичь этого, и если при этом они знают, что должны делиться с теми, кто не собирается утруждать себя?

Во-первых, это вопрос не только о тех, кто хочет «усердно работать», и тех, кто не хочет. Это упрощенный способ наспех выдвинуть аргумент (в таком виде его обычно преподносят «имущие»). Чаще всего, здесь речь идет скорее о возможности, чем о желании.