Более существенные изменения показателей нервной системы регистрировались у Клязьмы и Тосны. Собаки реагировали не на все положительные раздражители, латентный период их рефлексов был существенно замедлен, дифференцировки сорваны в пяти из восьми случаев.

В конце опытов обследования высшей нервной деятельности (см. табл. 13) наблюдалось дальнейшее улучшение функций нервной системы у преобладающего числа собак и резкое их ухудшение у одного животного (Тосны).

Большой интерес в этот период представляли материалы многократных обследований собаки Шерны. Несвойственные для этого животного ошибки при воспроизведении стереотипа и выработанных условных рефлексов в конце опыта были закономерным явлением. Они повторялись в различных соотношениях при специально проведенных исследованиях и показали, что срывы дифференцировок и другие отклонения от выработанного стереотипа реакций являлись результатом растормаживания, возникавшего у этой собаки под влиянием внешних воздействий и собственных двигательных или голосовых реакций: собака, например, до сигнала или в момент его появления начинала топтаться на одном месте или скулить, и это обусловливало появление ошибочных реакций. Растормаживанием также, очевидно, объяснялись многие межсигнальные реакции и других собак (например, у Волхова и Истры).

На 2-й и 3-й день после окончания опытов высшая нервная деятельность животных оказалась нормальной. Собаки реагировали на 100% положительных сигналов с латентным периодом до 1,5 сек. и на 94% тормозных, число межсигнальных реакций было минимальным.

Сбор характеристик по двигательному и звуковому поведению собак, по их эмоциональному и психическому состоянию, а также нервной деятельности позволили сопоставить эти факты на материале двух серий экспериментов, т. е. по 22 собакам, исключая животных с патологическими формами сдвигов.

В переходный период двигательная деятельность животных изменялась в разных направлениях, фиксировалось как ее увеличение, так и затаивание; в области звуков отмечались стоны, скуление и вой. Эмоциональные пробы указывали на изменения эмоций, заключающихся в появлении страха гипертрофированных форм. Обеднения положительных эмоций на этом этапе не отмечалось. Данные, полученные по изучению высшей нервной деятельности, также говорили о многих функциональных сдвигах.

В ходе дальнейшего опыта по мере привыкания к его условиям во всех системах организма и психики животных происходили изменения, в основном направленные на приспособление к обстановке. В области поведения это уменьшение движений у большинства неумеренно много двигающихся собак и увеличение двигательных реакций у малоподвижных животных, резкие сокращения скулящих звуков, а затем появление компенсаторных двигательных и звуковых образований. В это же время улучшались эмоциональные и психические реакции, нервная система собак правильно реагировала на большинство положительных и дифференцированных сигналов. Срывы дифференцировок в основном наблюдались при раздражителях большой интенсивности, число межсигнальных реакций сокращалось.

В последней трети опытов реакции поведения животных существенно, по сравнению с предыдущим этапом, не изменялись. Однако были и признаки, свидетельствующие о значительном его ухудшении, — возрождение и нарастание скуления.

Регистрировалось относительное благополучие в области функций организма (выделительных и других процессов). Реакции поведения, по сравнению с предыдущим этапом, так же значительно не изменялись. Собаки живо реагировали на все изменения в экспериментальной обстановке и, казалось, находились в хорошем психическом состоянии. Но появилось и стало развиваться скуление. В эмоциональных пробах при отсутствии гипертрофированных видов страха, характерных для переходного периода, регистрировалось некоторое ослабление положительных эмоций. Материалы по наблюдению за высшей нервной деятельностью говорили об отсутствии отклонений в функциях нервной системы.

Все сказанное позволяло сделать вывод о взаимосвязи в данных опытах состояния организма собак, их поведения, психики и высшей нервной деятельности. Очевидно, в необычных экстремальных условиях такая взаимосвязь проявляется с большей наглядностью.

Материалы, приведенные выше и характеризующие первые дни многосуточной фиксации, говорили о неблагоприятных сдвигах в состоянии собак: у животных нарушался ритм выделений, они переставали есть, теряли в весе, начинали плохо и мало спать, у них ослаблялся активный процесс торможения, изменялось поведение, появлялись пассивные звуки.

Выраженность таких сдвигов в переходный период, судя по некоторым показателям, была несколько большей, чем в период тренировки по первому способу (по вегетативным показателям, пищевым реакциям, поведению), так как на организм животных, кроме условий, характерных для тренировки по первому способу, действовали факторы, связанные с его первичным пребыванием в кабине. Изменения функций других систем и, главное, выделительной были меньшими. Процесс нормализации по второму способу в основном осуществлялся быстрее и достигал более полного выражения.

Анализ неблагоприятных изменений, происходящих у многих животных в переходный период, позволял говорить о их однонаправленности, несмотря на неодинаковые исходные данные. Такая однонаправленность сдвигов предполагала общие причины, лежащие в основе регистрируемых показателей. Очевидно, ими были, как и в предыдущей серии опытов, ломка стереотипа врожденных и выработанных рефлексов ритма выделений, а также резкое сокращение возможности двигаться. Животные должны были преодолеть рефлексы, тормозящие в маленьком жизненном пространстве акты опорожнения мочевого пузыря и прямой кишки. Такое преодоление при тренировке по второму способу возникало быстрее и менее болезненно.

Анализ материалов наблюдений за высшей нервной деятельностью показал, что у животных с сильной нервной системой такая перестройка проходила тяжело, но без патологических изменений. Проявлением невротических реакций у одной собаки (Тосны) можно было объяснить резкие неблагоприятные сдвиги в области ритмики, потерю веса, многие поведенческие реакции.

Можно высказать предположение, что из двух задач, с которыми сталкивался организм собак, впервые попавших в камеру, а именно с необходимостью отправления выделений и необходимостью находиться в условиях весьма ограниченных движений, первая задача оказалась более трудноразрешимой.