Через неделю непутевая особа родила мальчика, назвала его Митей и попыталась вести нормальный образ жизни. Хватило Арины на полгода. Через шесть месяцев после появления отпрыска маменька взметнула хвост и опять ускакала в неизвестном направлении. На руках Липы теперь было двое мальчишек.

– Помяните мое слово, – вещала Коростылева, – сдаст Липа младенца в приют. И ходить далеко не надо, вот он, под окнами.

– Туда лишь больных берут, – робко напомнила Зоя из пятой комнаты.

Светлана поджала губы.

– Ты, Зойка, сколько тут живешь?

– Как за Толю замуж вышла, – ответила молодая женщина, – уже год.

– Вот и молчи! – гаркнула Света. – А мы тут не одно десятилетие паримся, знаем правду, видели кой-чего. Как ты думаешь, почему Олимпиаду Михайловну Господь шпыняет?

– Не знаю, – отозвалась Зоя.

– Да все в курсе, – усмехнулась Света, – только молчат. Ну скажите, девочки, за кого Олимпиаде воздается?

Вопрос повис в воздухе. Пока Коростылева нападала на Зою, посмевшую встать на защиту Липы, все соседки по-быстрому сбежали из кухни, у каждой нашлись неотложные дела. Замешкалась лишь Алевтина Петровна, которая спустилась со второго этажа на общую кухню, чтобы одолжить сахар.

– Вот и доктор наша в курсе, – ткнула пальцем в Алевтину Света, – сколько народу извели Липа да Иван Васильевич наш распрекрасный. Одно кладбище об этом знает, только молчит! Чужих детей гнобила и свой лишний рот пристроит. Не пройдет и трех месяцев, как он психом станет. Кто теперь в жути рулит? Жанна Клоповна! Ученица Ивана Васильевича. Не разлей вода были! Я правду говорю, Алевтина Петровна?

– Отчество Жанны не Клоповна, а Калиоповна, – растерявшись, поправила та Свету.

– Однофигственно! – отмахнулась Коростылева. – Вы лучше про волшебные укольчики скажите. Сколько и кому их Липа сделала? То-то и оно! Теперь расплачиваться пора!

– Совсем ты, Света, ополоумела, – вспыхнула Алевтина. – Откуда мне про дела Ивана Васильевича и Олимпиады знать? Я в поликлинике сидела, мы никогда не пересекались.

– Рассказывайте другим эти сказки, – буркнула Света. – Переедет в приют Митя как пить дать. Опсихеет и там окажется.

Но вопреки карканью Светы ничего плохого с младенцем не произошло. Митя спокойно рос, правда, без особого присмотра – его бабушка уже сильно пила. До вконец опустившейся алкоголички ей было еще далеко, но почти каждый вечер Липа оказывалась навеселе.

В отличие от красивого, статного, рано созревшего Василия Митя рос щуплым, тощим – дунь, и он развалится. Алевтине было жаль мальчика, он выглядел недокормленным. Когда Митя пошел в первый класс, Липа окончательно спилась, из клиники ее уволили, несмотря на то что научным центром теперь руководила любимая ученица Ивана Васильевича Жанна Калиоповна. Липа скатывалась все ниже и ниже, семью кормил Василий. Он каждое утро уезжал в город и вечером возвращался, парень явно где-то работал, но кем и сколько получал, он никому не сообщал. Маленький Митя тоже держал рот на замке, сколько ни пытала малыша Света, тот не по-детски серьезно отвечал:

– Не знаю ничего про Васю, сами у него спросите, я маленький.

Однажды Коростылева не выдержала и, тряхнув Митю за плечи, гневно спросила:

– Немедленно рассказывай, чем Васька занимается?

Митя попытался выскользнуть, но сплетница была намного сильнее тщедушного мальчика, она с силой сжала ему плечи и приказала:

– Говори!

Митя тоненько заплакал, Света оттолкнула его и ушла. Через полчаса в кухню барака ворвалась милиция, участковый нес на руках зареванного Митю. Поставив мальчика на пол, мент сказал:

– Ну, успокойся и скажи, которая тетя тебя побила?

– Она, – указал на Свету Митя. – Каждый день пристает, щиплет, бьет.

– Эй, эй, – попятилась Коростылева, – офигел?

Милиция не дала Свете возможности заорать, сплетницу увезли в отделение, где показали заключение врача, в котором значилось, что плечи, руки, ноги, живот мальчика покрывают синяки. Митя уверял, что их оставила Света.

– Он врет, – рыдала Коростылева, – врет, врет!

Менты устроили очную ставку, и здесь Митя показал себя во всей красе. Сначала он при виде Коростылевой прижался к стене, затрясся, заплакал, а когда Света завопила: «Наглый лгун!» – мальчик вдруг спросил:

– Разве за плечи не хватали сегодня? Сами вы врете.

– Так что с плечами? – нахмурился участковый.

– А нас баба Катя видела, – подал голос Митя, – она за всеми из своей комнаты подглядывает…

Привели старуху, та подтвердила слова малыша. Не отказала себе в желании и приукрасить события.

– Еще и головой об стенку шандарахнула, – заявила пенсионерка. – Светка, она такая, слишком бойкая.

– На срок тянет, – побарабанил пальцами по столу участковый. – Как поступим? Говори, Митя.