В замке повернулся ключ. Билл посмотрел на дверь и приготовился к ставшим уже привычными побоям. В тусклом свете лампы он увидел подходящего к нему охранника.

– Надеть повязку, – отрывисто бросил парень и подошел к Биллу, держа в руках кусок грязной тряпки.

– Зачем? – спросил Билл, пытаясь сесть.

– Заткнись, американская свинья! Шпион чертов! – заорал парень и грубо завязал Биллу глаза тряпкой. Потом он стащил Билла с койки и поволок к выходу.

– Куда ты меня ведешь? – закричал Билл.

– Молчать! – рявкнул террорист и вытолкнул Билла из комнаты.

Саутгемптон, Лонг-Айленд, апрель 1996 года

Ванесса рывком села, с трудом соображая, огляделась вокруг. Она уснула в библиотеке. Где-то вдалеке слышался настойчивый стук, который ее разбудил.

Она вскочила на ноги и побежала в прихожую. Стук становился все отчетливее, и она поняла, что кто-то колотит в дверь коттеджа.

Она на бегу крикнула:

– Иду, иду!

Ванесса распахнула дверь и застыла на пороге, совершенно пораженная: перед ней стояла мать Билла.

– Дрю! – воскликнула она, не веря своим глазам. – Проходите! Вы давно стучите?

Дрю ничего не ответила, а просто стояла и молча смотрела на Ванессу. А та продолжала тараторить:

– Почему вы здесь оказались? Как вы меня нашли?

И тут Ванесса наконец заметила потухшее лицо и красные глаза Дрю Фицджеральд. И еще – взгляд, полный боли и отчаяния.

– Дрю, что случилось? – с нарастающей тревогой спросила Ванесса.

Дрю прислонилась к дверному косяку и тяжело вздохнула, словно ей было тяжело говорить. Наконец она вымолвила:

– Можно мне войти, Ванесса?

– Господи, ну конечно, как невежливо с моей стороны держать вас в дверях. Заходите, пожалуйста. Могу я вам что-нибудь предложить?

– Стакан воды, пожалуйста. Мне надо принять таблетку.

Ванесса взяла Дрю под руку и проводила в гостиную, усадила на диван и метнулась на кухню за водой.

Через мгновение она уже была снова в гостиной и протягивала Дрю стакан с водой. Подождала, пока та примет таблетку, и снова спросила:

– Вы чем-то очень расстроены. Что произошло?

Друсилла Фицджеральд пристально взглянула на молодую женщину и с ужасом осознала, что Ванесса не знает о том, что случилось с Биллом. Как это было возможно, Дрю не знала, но тем не менее факт оставался фактом. Как же ей сказать? Глаза Дрю наполнились слезами, она крепко сжала руки, чтобы они не дрожали.

Ванесса собралась было повторить вопрос, но тут Друсилла кашлянула и взяла Ванессу за руку. Потом очень медленно и тихо, почти шепотом, проговорила:

– Я все эти дни пыталась до тебя дозвониться.

Не в силах больше сдерживаться, пожилая женщина разрыдалась. Она зашарила по карманам в поисках носового платка.

– Я отключила телефон, – объяснила Ванесса, и леденящий страх кольнул ее в сердце. – Билл! Что-то случилось с Биллом? Говорите же!

Друсилла продолжала плакать, рыдания становились все сильнее, лицо исказилось от душевной муки.

Ванесса села рядом с ней на диван, обняла за плечи.

– Я живу, полностью отрезанная от окружающего мира, Дрю. Я отключила не только телефон, но и радио и телевизор. Последние две недели я существую в полном одиночестве.

Дрю смотрела на нее, слезы струились по осунувшемуся лицу, губы дрожали.

– Он мертв, – едва слышным голосом сказала она. – Мой сын мертв. У меня отобрали мое единственное дитя, да еще таким страшным образом. О, Ванесса… Ванесса… Почему они его убили? Застрелили. Он больше к нам не вернется. Он ушел навсегда. Как же мы будем жить без него?

Дрю всхлипывала, обхватив себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону. На нее больно было смотреть.

Ванесса онемела. Потрясенная известием, она застыла на месте, тупо глядя на сидящую рядом мать Билла. Сами собой на глаза навернулись слезы, Ванессу затрясло. Наконец она выдавила:

– Я ничего не понимаю… Билла убили? Но кто? Откуда вам это известно?

С трудом проговорив эти страшные слова, она умолкла, не в силах продолжать, и припала к груди Дрю. Две женщины сидели, обнявшись, и рыдали.

Наконец, не вытирая слез, Дрю объяснила:

– Это организация «Хезболла». «Исламский джихад». Они похитили Билла, Ванесса. Господи, я подумать не могла, что ты ничего не знаешь. А я-то голову ломала, почему ты не приехала к нам с Хеленой, чтобы в это страшное время быть рядом.