– Но как же они общались на службе?

Жанна тяжело вздохнула:

– В первый же свой рабочий день Володя вызвал к себе Анечку.

Мужчина прямо, без всяких экивоков, сказал:

– Кто старое помянет, тому глаз вон. Пообижались друг на друга, и будет. Ты ведь понимаешь, что я в смерти Ирочки не виноват. Мне ее не меньше твоего жаль. Никто не знает, как я тогда переживал. И с Жанкой зря расплевался. Теперь вот снова развелся.

Анна Константиновна упорно молчала.

– Конечно, – спокойно продолжал Володя, – ты можешь уволиться, возраст позволяет тебе выйти на пенсию, причем давно, и стажа хватает. Но подумай сама. Здесь у тебя стабильный оклад, кое-какая премия и просто отличное положение. Да ты второй человек после директора, а в некоторых вопросах даже первый. Ну будешь продолжать дуться, выдержишь характер, уйдешь, и чего? Выгода тебе какая? Станешь на лавке у подъезда с бабками сплетничать? Или в сериалы уткнешься? Я же знаю, что такие занятия не для тебя. Назло кондуктору пойдешь пешком?

Анна Константиновна молчала. В словах нелюбимого сына был резон.

– Очень прошу, – проникновенно произнес Володя, – останься. Мне нужен человек, которому я могу доверять. Тем более что хочу многое поменять в этом богом забытом заведении. Обещаю тебе неплохие деньги.

– Штатное расписание забито, – пожала плечами Анна Константиновна, – и у нас нет средств даже на канцелярские принадлежности. Ты мне что, из своего кармана приплачивать собрался?

– Мы начнем заниматься коммерческой деятельностью, – пояснил мужчина, – сейчас все НИИ выживают, как могут, средства появятся.

И Анна Константиновна согласилась. С Володей они держались более чем официально. Называли друг друга на «вы» и только по имени-отчеству. Но по институту невесть откуда разнесся слух, что заведующая отделом кадров приходится старшей сестрой директору, и рейтинг Кругловой взлетел на невероятную высоту.

– Странно, однако, – пробормотала я.

– Что тебя удивило?

– Ну она же ненавидела Владимира, считала его виновником смерти любимой дочери и стала его помощницей?

Жанна тяжело вздохнула:

– Именно поэтому и стала. У Анечки родилась однажды безумная идея.

В тот день она пришла домой и торжествующе сказала Жанне:

– Все. Теперь отомщу за Ирочку и за тебя, Жаннуся. Моя несчастная доченька покончила с собой, а этому выродку ничего не было, ушел от ответственности. Но он должен сидеть в тюрьме, и я его посажу. Коммерческой деятельностью решил заняться, ну-ну. Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломить!

– Она стала следить за Володей, – вздыхала Жанна, – завела дневник наблюдений. Куда поехал, кого вызвал в кабинет, кому какие выгодные предложения сделал. Владимир Сергеевич, как всякий новый начальник, мигом сменил руководящий состав института, сместил кое-кого из старых сотрудников. Анна Константиновна отстояла пару человек из прежних кадров и сделала их своими шпионами.

– Но ничего крамольного она не узнала, – объясняла Жанна. – Володя занимался абсолютно легальной деятельностью. Безобразие, конечно, что людям науки приходится тратить мозги и время на идиотскую чепуху, но, в конце концов, не Плешков виноват в том, что в стране полный развал.

Кстати, большинство сотрудников НИИ тонких технологий, жившие буквально в нищете, радостно приветствовали инициативу нового начальства и кинулись варить мыло или делать краску для волос. Налоги в НИИ платили исправно, и Анна Константиновна пала духом.

Придраться было не к чему.

Но с месяц назад Круглова примчалась домой взбудораженная. Ее всегда аккуратно уложенная на голове «хала» висела прядями.

– Что случилось? – испугалась Жанна.

Такой Аню она не видела никогда.

– Жаннуля, – прошептала Анна Константиновна, – Жаннусечка, дорогая, все. Теперь точно все! Господи, ты не представляешь, что сегодня удалось узнать.

– Что? – полюбопытствовала Жанна.

– Предполагала, что он преступник, но чтобы такое! – металась по кухне Анна Константиновна. – Нет, пока ничего не расскажу! Сначала все уточню, выясню! О-о-о, они все сядут! Владимир, заместитель его, Леонид этот двуличный, и Яков. Вся команда по уши в грязи. Но нужно узнать, кто еще там руки греет. Негодяи, убийцы, воры!..

– Она так и не объяснила, в чем дело? – поинтересовалась я.

– Нет, – покачала головой Жанна, – я много раз спрашивала, а Анечка твердила, что в такое даже поверить трудно, что, если она не добудет доказательств, все, включая меня, сочтут ее сумасшедшей. Единственно, что она обронила, так это информацию о лаборатории Ореста Львовича. Вроде бы именно там с благословения начальства творились совершенно невероятные дела.

Анечка развернула бешеную активность, она пристроила на работу в лабораторию шпионку, некую Лену Мартынову. Но та оказалась алкоголичкой. На третий день своей служебной карьеры она сперла в лаборатории какой-то технический спирт и выпила его.

По счастливой для Ореста Львовича случайности, пьянчужка не засосала свою добычу на работе. Она притащила домой бутылку с «огненной водой», чтобы насладиться ею с полным удовольствием. Опрокинула в себя пол-литра и заснула вечным сном. Оресту Львовичу не смогли вменить даже халатность и наказать его за несоблюдение правил хранения реактивов. Заведующий лабораторией отвергал все нападки, пожимал плечами и спокойно отвечал:

– У нас все на месте, мало ли где эта мадам бутылку раздобыла. Пила дома, какой с меня спрос?