Шрифт:
Она все еще чувствовала его взгляд на своем теле. Это было уж слишком. Слишком интимно, слишком фамильярно.
Может быть, встреча с ней в монастыре заставила его задуматься о том, может ли он окончательно расстаться с женщинами.
Она подумала, не стоит ли поделиться с Полем и спросить его мнение. Но он превратит все в шутку и скажет, что она все это себе вообразила. Приняла желаемое за действительность.
Все было бы в порядке, если бы она не столкнулась с ним в Лос-Анджелесе. И вот он опять в Солт-Лейк-Сити. Да еще в ее редакции.
О небо! Он вернулся назад в Солт-Лейк! Но надолго ли?
– Фрэнни?
Она подпрыгнула. Голос босса из интеркома мгновенно вернул ее к реальности. Она покинула его кабинет только пять минут назад. А вдруг монах все еще там? В панике она повернулась к Полю.
– Окажи мне услугу и выясни, один ли Барни в кабинете. Не говори ничего, просто проверь и возвращайся назад.
Он моргнул.
– О'кей.
Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем Поль вернулся, глубоко заинтригованный всем происходящим.
– Что случилось? Босс очень расстроен.
Она закусила губу.
– Он один?
– Да, по крайней мере, когда я заглянул, он был один.
– Спасибо, Поль. Я твоя должница.
Когда Фрэн вошла в кабинет Барни, он мрачно посмотрел на нее не говоря ни слова.
– Знаю, я была ужасна, – извиняющимся тоном начала она. – Но у меня были причины.
– Я знаю твои причины. Твоя проблема в том, что ты не любишь мужчин.
– Я люблю тебя, и Поля, и дядю Дональда.
– Не пытайся переубедить меня. Я прекрасно видел все, что происходило в этой комнате. Я чувствовал это. В ту минуту, когда мужчина хочет приблизиться к тебе, ты убегаешь в противоположном направлении. Но на этот раз ты позволила своим страхам вмешаться в работу.
Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Как я уже сказала, у меня были на то причины.
– С удовольствием выслушаю их, присаживайся.
Послушавшись, она села и начала:
– Я думаю, у меня есть проблема…
Он посмотрел на нее так, словно его поразила молния.
– Только не говори, что ждешь от него ре…
– Нет, – выкрикнула она и спрятала лицо в руках, не зная смеяться ей или плакать. – Нет, это проблема другого рода.
– Слава Богу!
– Все началось, когда Поль заболел и попросил меня поехать в монастырь вместо него, чтобы написать статью…
Барни выслушал историю, не перебивая. Когда она закончила, он откинулся на спинку стула и положил на стол очки.
– Ты красивая женщина, Фрэнни. Ни один мужчина не может устоять перед тобой. Даже монах.
Это было неожиданно.
– Спасибо за комплимент, Барни. Но ты должен признать, что это странная ситуация.
– Ты имеешь в виду монаха, который хочет вернуться в мир? Он не первый и не последний, кто раскаялся в принятом решении и хочет все изменить. Знаешь, о чем я думаю?
– О чем?
– Я думаю, что и ты интересуешься им. Я так же думаю, что ты заинтригована тем, что влюбилась в загадочного мужчину, который к тому же является олицетворением всего, чего ты боишься в мужчинах.
– Я не влюбилась в него, Барни!
– Ну, ладно. Это выражение, которое мы использовали в молодости, – пошутил он. – Так или иначе, он не мог оторвать от тебя глаз.
Барни замечал все.
– Я чувствовала себя полной идиоткой.
– Обнаружила, что уязвима перед мужчинами? Лично я только рад видеть это.
Он начал говорить, как ее мать.
– Я лучше пойду работать.
– Давай. И, если тебе захочется поговорить, ты знаешь, где меня найти.
Андре по-немецки написал:
Дорогая Герда!
Из всех людей, которые были на концерте хора в Лос-Анджелесе, женщина-журналист из «Бихайв мэгэзин» (Солт-Лэйк) – ты говорила с ней после концерта – выбрала твою фотографию, чтобы поместить на обложку. Она также рассказала твою историю в передовой статье.
Сегодня я был в редакции и попросил ее подписать эти журналы для тебя. Я уверен, что тебе и твоей семье они понравятся так же, как и мне. Статья очень интересная.
Завтра уезжаю на Аляску и не знаю, сколько там пробуду. Если я тебе понадоблюсь, ты можешь писать мне на адрес монастыря: Перувиан Драйв, Солт-Лейк-Сити, Юта, 84999.
Береги себя и до встречи.
Любящий тебя Андре.
Положив письмо поверх журналов, он закрыл коробку и протянул почтовому служащему. Теперь он мог отправляться в аэропорт, радуясь тому, что смог хоть немного отблагодарить Герду за помощь, которую она оказала ему в Швейцарии, когда у него были большие трудности.