— Да не о чем пока докладывать-то засуетился Гоша. — Не может парень пока ничего вспомнить.

— А ты не паникуй. Помнишь поговорку: — «Не можешь — поможем, не хочешь — заставим?»

— Пытать будете? — заулыбался Реваз.

— Ты, Рева, как я погляжу, парень шустрый? — Дед повернулся к Митиному соседу по каюте, — значит картошку, что мы неделю назад под Детинхемом купили, быстро на полсотни душ начистишь? Вот и хорошо, — продолжил боцман, не давая Ревазу открыть рот, — а то кок наш там совсем упарился. Бедный. Ну не получает у нас никто наряды вне очереди. Примерные все, елы-палы, аж тошно.

Реваз весь как-то сразу сник. Конечно боцман — есть боцман, но поперек Деда никто пойти никогда не решался. Говорят, его даже сам капитан побаивается. Именно по этой причине и Гоша не посмел отшить Деда, а терпеливо выслушал его нравоучения.

— Значит так, — развил кипучую деятельность боцман, — ты Митяня дуй к штурману за картой. Посмотрим, что это за наемник у нас. Может толковый и в топографии сечет. А ты, — Дед ткнул Гошу пальцем в грудь, — спроси у него о «Черном кроте». Чем черт не шутит, наемников по белому свету, как тополиный пух носит, может, и слышал чего?

— Так это… Не даст мне штурман карту-то, — замялся Митя.

— Скажешь Дед просит — даст. Ну-ка, Георгий, начинай.

Гоша долго о чем-то говорил с пареньком, и по тому, как тот напрягся при упоминании об американской субтеррине, было видно, что паренек что-то знает.

— Ну что? — Дед хрустнул костяшками пальцев и уселся напротив Рууда.

— Сложно с ним, — развел руками Гоша. — Мало того, что говорит на Фризском, так еще и путается постоянно. Видно, что лишнего сказать боится. А так говорит, мол, знаю про «Огненного червя» не больше других, про «Черного крота» слышать не слыхивал и все в таком роде. В общем, ничего нового.

— М-да. Сейчас Рева с камбуза вернется, мы этому партизану пытку медицинским устроим. Может хоть тогда у него язык развяжется и в голове просветлеет. А, вот и Митяня с картой!

Рууд смотрел на аккуратно расстеленное перед ним полотнище карты. Все обозначения на ней были на каком-то непонятном языке, но окрестности Алпендорна он узнал сразу. Что они от него хотят? Что это за люди? Неужели они…

От страшной догадки лоб мальчика моментально покрылся испариной, и ложка, которую он все еще держал в руках, предательски задрожала.

Вот оно что! Он внутри «Черного крота»! Боже!

Рууд закусил губу.

Сколько всего они с Вимом пережили, стараясь найти это мифическое чудовище, несущее смерть простым людям, и вот надо же, те самые черные демоны только без своих одеяний, которые Вим называл «комбезами», и без «чудо-голов» с названием, которое невозможно запомнить, нашли его сами. Спасли даже! Вот оно как!

Рууд так погрузился в свои не веселые мысли, что не расслышал того, что его говорил ему Гоша. Верзила терпеливо повторил:

— Вот здесь никто из местных жителей ничего про «Черного крота»… Тьфу! Про «Огненного червя» не говорил? — тощий длинный палец скользнул по карте и остановился возле точки, обозначающей Утрехт.

— Нет, мы… я там не был.

— А где вы были? — Дед прищурился и его колючие, похожие на два уголька глаза принялись прожигать насквозь тот хрупкий панцирь защиты, который мальчик едва успел соорудить вокруг себя после ошеломляющей догадки о том, где он находится.

Казалось, еще чуть-чуть, и пронзительный взгляд старика доберется до самых потаенных уголков его, Рууда, сознания, и они узнают все.

— Пей, — Реваз протянул ему кружку, наполненную бесцветной, дурно пахнущей жидкостью. Отрава! Пронеслось у мальчика в голове.

Ну и пусть! Пусть так! Все равно его отсюда живым не выпустят! Все равно силой заставят выпить эту гадость!

Рууд зажмурился и сделал два больших глотка. Дыхание перехватило и «кровь огненного червя», как потом мальчик назвал для себя эту жидкость, оказавшись, как и полагается, тоже «огненной», обжигающей волной устремилась вниз.

— Ты что, не развел, что ли, Рева? — Дед посмотрел на младшего геоаккустика как на сумасшедшего.

— А что продукт портить, и потом ты сам сказал «пытку медицинским».

— Ну и долдон же ты Реваз Вахтангович! Кого мы теперь «пытать-то» будем? Парень, гляди, уже в отключке. Придется отложить допрос до-завтра, а то и до-послезавтра. Развести надо было до известной консистенции. И-и-эх ты, олух царя небесного.

Голова была акая-то пустая и легкая, тело почти не слушалось и постоянно хотелось пить, но пить Рууд боялся, потому, что после первой кружки воды пол снова начал уплывать из-под ног. Наверное, ЭТИ опять туда что-то подмешали. Но почему тогда они не убьют его сразу?