Эрих пожал плечами. Логика профессора явно сбивала его с толку, но подсознательно он улавливал какую-то зависимость между словами и поступками Лумера. Эта противоречивость и толкнула Тронхейма на озорную фразу:

– Я подумаю над вашим предложен нем.

– Однако решающее слово принадлежит Элси, а пока прошу вас держаться в рамках приличия, - жестко закончил директор неприятный разговор.

Эрих шел по коридору, размышляя, чего больше в Лумере: отцовской любви или отцовского эгоизма? Он понимал, что, если человек с такой отличной выдержкой дрогнул, значит, его глубоко затронуло неожиданное сообщение. А чем можно еще объяснить беспокойство, кроме отцовских чувств? С другой стороны, ему крайне неприятна сама мысль о замужестве Элси. Родительская ревность? Похоже.

У женщин она проявляется резче и чаще, но в определенной степени свойственна и мужчинам. Можно представить и гипертрофированный случай. При таком отчужденном образе жизни профессор лишен живого общения с окружающими, и дочь скорее всего является. единственным близким человеком.

И все-таки это странное предложение…

Тронхейм остановился у дверей своего номера, машинально набрал Шифр. Створки распахнулись, а он продолжал стоять, углубленный в свои мысли.

– Эрих!

Тронхейм обернулся. Торопливым шагом к нему приближалась Элси.

– Что-нибудь случилось?

– Нет, - Элси запыхалась от быстрой ходьбы, - зайдем, отключи видеофон.

Эрих послушно выдернул штекер, подвинул ближе к столу кресло, усадил Элси и приготовился слушать.

– Можно узнать, о чем вы говорили с отцом?
– Щеки Элси слегка зарумянились.

– О разном. В частности, о тебе.

– Именно это меня и интересует.

– Ну, например, он предложил мне жениться на тебе.

– Ты отказался?

– Нет. Я сказал, что подумаю.

– Зачем?

– Просто так. Посмотреть, как прореагирует твой отец.

Щеки мисс Лумер пылали, выдавая сильное волнение.

– Это что-то новое по отношению ко мне, - протянула она.

– Прости, пожалуйста, за нескромность… Твой отец всегда так болезненно переносит ухаживания за тобой? Мне Анри Фальк говорил, что у него были нелады с профессором на этой почве.

– Отца можно понять… Он очень любит меня и…

– А правда, что большинство из тех, кто пытался за тобой ухаживать, попадали в наш институт?

Элси испуганно вскинула глаза, и на лице ее отразилось сильное смятение, как будто ее уличили в неблаговидном поступке.

– Не знаю… - неуверенно произнесла она.
– Я думала о таком совпадении, но ничем объяснить не могла.

– А если это не совпадение?

– Ты думаешь, что отец… - мясе Лумер горько усмехнулась.
– Нет, Эрих, нет. Я проверяла самым тщательным образом, как лицо заинтересованное… Но совпадение ужасное, В нем есть что-то мистическое. Едва я познакомлюсь с хорошим человеком, как начинаю дрожать при мысли, что с ним должно произойти несчастье. Mнe было бы намного спокойнее, если бы ты уехал отсюда…

– Уеду, - пообещал Эрих, - как закончу исследования. И хватит об этом. Тебе не следует так волноваться, у тебя и так нервы не в порядке. Надо их беречь.

Элси кончиками пальцев помассировала виски.

– Что-то болит голова. У тебя ничего нет радикального?

– Найдем.

Психобионик усадил ее под установку комбинированного электромагнитного поля, наложил электроды на виски и запястья.

– Минут через десять придешь в норму. Я могу сварить пока кофе. Не такой божественный, как у тебя, но все же…

После процедуры Элси выпила кофе, поболтала о пустяках и ушла, предоставив Тронхейму самому разбираться в психологических мотивах поступков отпа и дочери.

В ту ночь Эриху впервые приснился докучливый сои. Как бyдто над ухом жужжала назойливая муха, которую он никак не мог отогнать. Проснулся он разбитым, наспех проделал утренний комплекс гимнастики при включенном озонаторе и освежился в ванне. Процедуры значительно улучшили его самочувствие, и он, насвистывая, принялся за работу. Просмотрев последние психограммы, Эрих решил первым вызвать на прием астронома. Едва тот вошел в кабинет, психобионик уловил перемену в его состоянии. Молодой здоровый парень выглядел совсем опустившимся: небритый, под глазами набрякли мешки, грязная рубашка, неряшливо застегнутый костюм.

Закончив обычные, укрепляющие психику процедуры, Эрих усадил его в кресло.

– Мистер Келвин, мы, кажется, договорились, что ваше самочувствие зависит от вас самих, однако я не замечаю, чтобы вы особенно старались. Посмотрите эти рисунки, пока я проверю вашу последнюю психограмму.

Келвин взял тесты, повертел их и, не обнаружив ничего интересного, бросил на стол.

– Вам знакомы эти рисунки?

– Нет. Чепуха какая-то. А что?

– Ничего. Просто хотел развлечь вас, пока сам был занят.