– Дима, прости! Я устала.

– Ниче, – незлобливо ответил Коробков, – сам спать хочу. Так мне отчитываться?

– Давай! – воскликнула я.

– Начнем с милого Василия Сергеевича Ведьмы. Ты внимательно слушаешь? Имей в виду, профессор читает лекцию один раз, повторять материал не станет, не в школе сидите, в академии пехотно-космических наук обучаетесь, – закряхтел Коробков теперь голосом столетнего дедушки. – Ты, внученька, включи чертову машинку, бесовское изобретение, капиталистическую отрыжку, дебильное дитя продажной девки империализма…

– Что? – не поняла я.

Дима захихикал.

– Молодая ты… А я отличненько помню, как газета «Правда» писала: «Нет такой науки – генетика, а кибернетика – продажная девка империализма». Или, наоборот, генетика у нас дамой с панели считалась? Черт, надо побольше морковки есть, чтобы память взбодрить. Не поняла? Оживляй комп, я тебе документы на почту скину. Ежели появятся вопросы, звони дяде Стюарту, он поможет.

– Кто такой дядя Стюарт? – поразилась я, приводя ноутбук в рабочее состояние.

– Я, – тут же отозвался Коробков. – сэр Кентербебрийский, Стюарт восьмой Генрихович. Открылась почта?

– Да. Но от тебя пришло пустое сообщение! В нем нет текста!

– Охохонечки! В давнюю давнину работал я в одной фирме… – заныл Дима. – Ерундой занимался, людям помогал. В общем, инь, янь и всякая дрянь. Короче, звонит мне заведующий прачечной. Как сейчас помню, звали его изысканно: Петр Иванович…

– Дима, у нас компьютер не работает, ничего не показывает! – вопит он в трубку.

– Петр Иванович, перезагрузите машину, – отвечаю ему я.

Мужик спрашивает:

– Какую?

Я тактично поясняю:

– Большую, что перед вами стоит. Если внимательно по сторонам посмотрите, увидите ее непременно!

Через час он мне снова трезвонит с той же проблемой.

– Ничегошеньки не получается! Ваще не пашет, зря мы деньги на компьютер потратили, с ним одни проблемы!

А я и спрашиваю:

– Машину перезагрузили?

Слышу, он орет:

– Мишка, Петька, готово? Бросили последний мешок? – А потом мне сообщает: – Перекидали, а толку нет.

Тут стало мне любопытно, и я спросил:

– Петр Иванович, родной, какую тару вы там швыряете и куда?

А мне в ответ заява, полная негодования:

– Дима! Ты сам приказал большую машину, которая передо мной стоит, перезагрузить. Грузчики только-только все белье поперекидали, а комп все равно не показывает.

Тут я растерялся и с дури поинтересовался:

– А что перед вами стоит?

– «Газель», – отвечает, – с грязным бельем из больницы прибыла…

– Вот и скажи мне, чего с таким юзером делать? Я-то, наивняк, полагал, что он комп перезагрузит, а Петр Иванович с дури грузчиков пахать заставил. Вот и получилось: инь, янь и всякая дрянь. Эй, Таняха!

– Слушаю, – мрачно отозвалась я.

– Кликни внизу, в письме, там флажок есть. Ну?

– Получилось! – обрадовалась я.

– Молодца! Читай и восторгайся! – подбодрил меня Коробков.

Я уставилась в экран. Итак, что мы имеем?

Ведьма Василий Сергеевич. Служил в армии, учился в школе КГБ, стал работать в этой же организации, шел вверх по карьерной лестнице, был ранен, переведен в структуру МВД, спокойно дожил до пенсии по выслуге лет. Детей не имел, жена – Зинаида Сергеевна, до замужества Яковлева. В послужном списке одни благодарности и поощрения.

Лебедев Михаил Николаевич, ответственный сотрудник КГБ, ни в чем предосудительном не замечен. Женат на Серафиме Меркуловне Плотниковой. Умер от онкологического заболевания. Никакой неожиданной смерти, кончина Лебедева последовала после продолжительной болезни. Но, очевидно, Михаила Николаевича любило начальство, Лебедев до последнего дня числился на службе, он скончался, так сказать, на посту. Сомнительно, чтобы больной в последние месяцы мог выполнять свои обязанности, но его не комиссовали.

Ведьма и Лебедев жили в одном доме, более того, они почти одновременно получили квартиры. Серафима, жена Михаила Николаевича, после кончины супруга перебралась на новое место жительства, затем ее определили в дом престарелых, где дама и скончалась от инсульта.

Так, теперь Полина Юрьевна Бондаренко. Прибыла в Москву из города Владивостока.

Я удивленно заморгала. Однако странно! Во Владивостоке Полина Юрьевна работала… поварихой на плавучем консервном заводе. А вот тут еще и справочка, добытая тщательным Коробковым, согласно которой Бондаренко имела семь классов образования и диплом кулинарного училища. Уходила в море на полгода, по возвращении жила в общежитии, своей квартиры не имела, семью не завела, детей не родила.