– Лучше займитесь раненым ребенком! И где кабинет главврача? – голосом перебила я Машу.

– Вам зачем? – ожил Андрей Петрович.

– Сейчас же расскажу ему о травме, полученной от мерзкого Покемона. Нельзя на территории больницы диких животных держать! – топнула я ногой и тут же ощутила в ухе неприятное царапанье. Боли не было, но в голове что-то как будто скреблось. Наверное, так действовал листок герани.

– Гляньте! – торжествующе взвизгнула Маша. – Нога целехонька, только штаны разодраны.

– Вот пусть ваш начальник и покупает парню новые! – заартачилась я.

Маша бросила на стул испорченные брюки Вени со словами:

– Не надо скандал затевать.

– Ну погодите! – пригрозила я. – А еще называетесь медицинским учреждением… Подадим в суд и на главврача-собаколюба, и на вас с доктором, не впустившим укушенного в кабинет. В Уголовном кодексе есть статья о неоказании врачами помощи.

– Мы занялись вашим ходячим несчастьем сразу, – заюлил Андрей Петрович. – Штаны с него сняли.

– Восхитительно, – прищурилась я, – освобождение травмированного ребенка от брюк – главный пункт в его лечении. А теперь попробуйте сделать ему укол.

– Не хочу! – завопил Веня. – У меня ничего не болит, я просто испугался!

– От какой заразы колоть его прикажете? – пошла на меня танком Маша. – От глупости? Таких лекарств еще не придумали!

– От бешенства, да побыстрей, – повысила я голос.

– Вене это не поможет. Ему хоть сорок доз вкати, нормальным не станет, – схамила медсестра.

Я напыжилась, но не успела дать достойный отпор нахалке.

– Собаку мы великолепно знаем, Покемон здоровее многих, и он только штаны Вене разодрал, – мирно напомнил Андрей Петрович. – Не надо ребенка зря мучить.

– Вы должны заменить Вене порванные брюки, – отбила я подачу.

– Уж не знаю, чего там про плохих врачей в кодексе понаписали, – вновь вмешалась Маша, – но то, что за жестокое обращение с животными вы офигенный штраф заплатите, сомнений нет. Во, смотрите!

Я уставилась на серо-желтый кусок, похожий на обломок мыльницы, который Маша держала в руке.

– Что это?

– Зуб Покемона, – возвестила медсестра. – Собака его сломала, когда Веня ей свою дурацкую ногу подсунул. Плохо дело, Андрей Петрович, если до главного дойдет, что его песик из-за нашего пациента инвалидом стал, он нам живо кислород перекроет. Думаете, почему мы новый стол получили раньше всех отделений? Олег Семенович увидел, что Ленка, моя сменщица, сосисками Покемона кормит. А теперь он обозлится.

– Надо немедленно отыскать несчастного Поки и поставить ему обезболивающий укол. Еще нужно обработать пасть пса и сделать ему прививку от бешенства плюс от энтеровирусной инфекции, – засуетился травматолог.

– Вы сумасшедшие! – подскочила я. – Займитесь Веней!

– Пожалуйста, кто-нибудь… помогите, – раздалось за углом коридора, и в небольшом холле появился мужчина, который поддерживал еле стоявшую на ногах женщину. – Ей плохо, упала возле ступенек.

– У нас детская травма, – пожала плечами Маша, – вам следует обратиться в отделение для взрослых.

Тут пострадавшая стала медленно заваливаться на бок. Я бросилась к ней, подставила плечо, поняла, что больная потеряла сознание, а через секунду сообразила: это же психопатка Валентина, которая обвиняла Зою Владимировну в смерти своей дочери, домработницы Зины.

– Надо положить женщину на диван, – предложил незнакомец.

– Немедленно позовите нормального врача, – потребовала я у Андрея Петровича, который вместо того, чтобы помочь несчастной, просто пялился на нас.

– Сейчас, – откликнулась более сообразительная Маша и бросилась к лифту.

– Сделайте что-нибудь! – наскочила я на травматолога.

– У нее вроде ничего не сломано… – пролепетал Андрей Петрович. – Я только что институт окончил, недавно работаю. Маша кого-нибудь приведет… Давайте пока ее данные запишу. Как даму зовут?

– Не знаю, – ответил мужчина. – Я мимо шел, гляжу, женщине дурно. В ее сумочке посмотрите, может, там паспорт есть.

Андрей Петрович взял небольшую торбочку и начал в ней рыться. Я села на диван около Валентины и стала гладить ее по руке, приговаривая:

– Все будет хорошо, не волнуйтесь…

– Нашел! – обрадовался Андрей Петрович. – Куницына Валентина Филипповна. Ба, да она живет в двух шагах отсюда, в седьмом доме. И квартира под тем же номером. Счастливое сочетание!

– Будем надеяться, оно ей поможет, – пробормотала я.