«Как бы мне тут не уснуть»,- подумала она.

Звук доносился из-за двери. Она приложила к дереву ладонь. Оттуда, из комнаты за дверью, или коридора, или что там еще за ней находится, явно доносились какие-то неясные звуки.

«Можно открыть эту дверь и посмотреть, что там такое,- подумала она.- Раз уж тут есть нонпушка, то почему бы не найти еще что-нибудь полезное… Р1ли приятное. Может, какой-нибудь сад. Или спальня. Или телефон… О да, телефон! И тогда можно еще раз позвонить домой!»

Она осторожно потянула за ручку двери.

Нет, все-таки как-то тревожно на душе. Что же ее беспокоит? Она замерла, размышляя, что бы это могло быть. Что-то не так, что-то неправильно, вот только что?

– Диба-а! – услышала она чей-то голос и поняла, что слышит этот голос уже не в первый раз.- Диба! Да оглянись же ты! Посмотри сюда! Поверни голову!

Она послушалась и с любопытством обернулась на крики. Ах да, это же ее друзья! Но как странно, что они заглядывают в окно комнаты сбоку. И сверху торчит голова… Чья это голова? И чего они так машут руками?

Вдруг картина за окном дернулась, сдвинулась, и головы исчезли. Дибу как холодным душем окатило; она вдруг снова пришла в себя, все вспомнила и поняла! Это черное окно… да, это оно! Это оно пытается освободиться от стягивающих его пут!

Но что это было с ней такое? Какой-то дурной сон, наваждение…

– Давай обратно! – донесся до нее крик Хеми.- Оставь эту дверь в покое!

Тут за окном показалась паучья лапа. Наверное, освободилась из силка. Острыми коготками она вцепилась в доску, которая не давала окну закрыться, и с силой вырвала ее.

Окно с треском захлопнулось.

За стеклом еще раз промелькнули искаженные ужасом лица ее друзей, но криков больше не было слышно. Странно, все происходит, как в замедленном кино. Как долго она поднимает руку с нонпушкой… потом размахивается и швыряет… револьвер, вращаясь, как бумеранг, летит к окну…

Да, большой и тяжелый револьвер, вращаясь в воздухе, пролетел через всю комнату и попал в самую середину окна. Г текло разлетелось вдребезги, на сотни мелких осколков, и окно конвульсивно задергалось. И все это очень, очень медленно!

Диба сорвалась с места и бросилась к окну. Поднимая ногу для первого шага, она видела, как ее друзья, Хеми, Обадэй, а вот и Джонс, и словеныши, все они, растопырив руки, пытаются поймать на лету увесистый револьвер. Он летит прямо им в руки, но в самом конце своей траектории останавливается, на какое-то мгновение зависает в воздухе и снова летит обратно! А она делает только второй шаг!

Еще немного, еще несколько шагов к разбитому окну… Но что это? А-а, еще одна освободившаяся от пут паучья лапа!

л нонпушка летит обратно, летит прямо Дибе в лицо. Вот она пересекает границу окна, из рамы которого торчат осколки разбитого стекла, как вдруг снаружи мелькает крючок епископского посоха! Это один из епископов (интересно, кто: Бон] [ли Бастор?) ловко цепляет им за защитное кольцо спускового крючка, и пистолет мгновенно пропадает из виду!

Диба закрыла лицо ладонями и с отчаянным криком бросилась головой прямо в окно. Острые края разбитого стекла чиркнули по ее густым волосам. Не открывая глаз, она пролетела через окно, земное тяготение резко поменялось, ее потащило куда-то в сторону, а там уже ее подхватили руки друзей.

– Диба! Диба! Ура! Живехонька! Надо же! Вернулась! Ура! Диба открыла глаза. Друзья обнимали ее, толкали тискали, а оба епископа вдруг ни с того ни с сего пустились вокруг нее в пляс.

– Что там с тобой случилось? – спрашивал Хеми. – Ты вела себя так странно!

– Сама не знаю. Что-то вроде транса. Я была как во сне. Там что-то такое было, в этой комнате, что-то такое… Не знаю, как сказать… Эй, а где же наше окно? – вдруг закричала она.

– Удрало,- пошутил Джонс.

Далеко черное окно удрать не успело. Оно лежало всего в нескольких метрах. Туда его свинцовым сапогом зафутболил Скул, после того как из него выпрыгнула Диба. А теперь оно с разбитым стеклом, едва передвигая свои тонкие лапы, как раненый паук, отползало прочь, пытаясь скрыться в тени Веб-минстерского аббатства.

Сердце Дибы, еще недавно колотившееся как бешеное, почти успокоилось.

– Мне его даже немного жалко,- сказала она.

Она по очереди обняла всех своих друзей, не исключая и епископов, к их очевидному и несказанному удовольствию. На конце посоха одного из них, а именно Бона (вот ловкач-то!) болтался пистолет. Он щеголевато вертел им и с довольным видом улыбался.

– Ну вот мы и добыли нонпушку,- сказала Диба. Все столпились, разглядывая таинственное оружие.

– Да-а, потрясающая штука,- сказал Хеми.