Поэтому, когда краем глаза Стае заметил проскользнувшую в синеве крупную тень, он не слишком встревожился, но на всякий случай предложил Наташе держаться поближе к скалам.

– А что это было?
– настороженно спросила девушка.

– Не знаю, не разглядел. Но…

– Что “но”?

– Похоже, сейчас состоится повторная демонстрация…

И в самом деле, тень снова появилась в поле зрения, но на этот раз не исчезла, а приблизилась, и во флегматичном щучьем силуэте Стае узнал вчерашнюю барракуду. “Хотя с чего я взял, что вчерашняя?
– мелькнуло в голове у Стаса.
– Вряд ли она здесь одна-единственная”. Он прислонился спиной к камням рядом с Наташей.

– Наташенька, - слишком уж спокойным голосом сказал Стае, - ты, если она решит покружить вокруг нас, давай-ка ее поснимай, не стесняйся. А я на всякий случай подстрахую… - Он достал из кобуры станнер, большим пальцем утопил кнопку предохранителя. Обыкновенно всякий раз, когда в минуту опасности на чужих планетах он брал в руку эту изящную смертоносную вещицу, приходило ощущение непоколебимой уверенности в себе, в собственной безопасности. Обыкновенно, но не сегодня. То ли непривычная легкость, почти невесомость станнера в морской воде, то ли ограниченная видимость, делающая и без того чуждую подводную среду еще более таинственной и зловещей, но Стае вдруг показался себе беззащитным, совсем маленьким человеком в полном неведомых угроз мире. Стае включил связь с кораблем.

– Ну, что вы там молчите?
– вяло поинтересовался Чекарс. Даже через динамики улавливалось плохо прикрытое, с легким оттенксм зависти недовольство. И оттого, что тон Чекарса не изменился, остался таким же, как все эти дни, оттого, что Роберт был так замечательно постоянен в своей занудности, все встало на свои места. Исчезли страх, неуверенность.

– Новостей не было, - сообщил Стае. И, хмыкнув, добавил: - А сейчас тебе передает привет твоя подружка.

Чекарс ничего не сказал, ожидая очередного подвоха, и Наташа весело пояснила:

– Подружка - это не я, Бобби. Нет, то есть и я, конечно. Но Стае имеет в виду барракуду.

– Она нападает?
– забеспокоился Роберт.

– Пока нет, - сказал Стае, - просто знакомится. Но что ей взбредет в ее рыбьи мозги, неизвестно.

– Вот что, давайте немедленно обратно!
– потребовал пилот.
– С этим не шутят.

– Да какие уж шутки! Только домой нам идти пока несподручно, не хочется нашей красавице спину показывать. Лучше мы переждем у скалы. По твоему методу, Боб. Ну что, биохимик Сергиенко, - обратился Стае к девушке, -не жалеешь, что не осталась на борту?

Вместо ответа Наташа решительно вскинула камеру, нацелилась на барракуду, которая уже плыла прямо на них. Испугавшись резкого движения, хищница круто взмыла вверх, выполнила подводное сальто с разворотом и отвернула назад, к границе видимости.

– Если она сунется еще раз, - пообещал Стае, - я ее прикончу.

– Обожди! Все-таки я снимала далековато, многие параметры могут не найти.

– И что ты предлагаешь?

– Пусть подойдет поближе.

Словно поняв приглашение, барракуда опять устремилась к ним. И опять, но теперь уже вдвое ближе, ушла в сторону. Сверкнуло жирное желтое брюхо.

– Успела?
– спросил Стае.

– Успела, - подтвердила Наташа, но камеру не опустила: барракуда снова шла в атаку.

Первый выстрел Кирсанов сделал, когда до барракуды оставалось метров пять. Тоненькая серебряная цепочка потянулась от дула станнера к рыбине, ткнулась в крутой угрюмый лоб.

В освоенной человечеством Вселенной нет такого живого существа, которое устояло бы против парализующего действия стан-иглы. Ей не надо пробивать плоть - стоит ей чуть коснуться кожи, и микрокомпьютер, к этому моменту уже успев проделать необходимые расчеты, даст биомагнитный импульс.

Один-единственный, короткий, бесшумный - и любое животное падает бездыханным. В девяноста девяти случаях из ста из стан-паралича выйти не удается, животное гибнет, и поэтому станнерами снабжаются лишь специальные экспедиции, да и те имеют право применять их лишь в исключительных обстоятельствах.

У Стаса была возможность лично убедиться, как безотказно действует станнер на взбесившегося канадского волка, драконатрекаба на планете Фаргола или песчаного подкопщика в пустынях Аль-Сафиры. Однако проклятая барракуда, казалось, даже не почувствовала укола. Она продолжала надвигаться, отвесив нижнюю челюсть.

Стае успел выстрелить еще дважды, потом приплюснутая морда возникла перед самым шлемом. Все вскипело, слилось в один отчаянный ком, открытая пасть с ребристым зубастым небом, твердый как камень бок, в который он уперся стволом, визг Наташи, удар похожего на широкий ремень с бахромой хвоста, от которого загудела в ушах… Потом барракуда повернулась и опять исчезла в синей непроглядной туче.

Шум в ушах не проходил, сквозь него пробился голос Чекарса.

– Что с вами?
– кричал пилот.
– Стае, Наташа, отвечайте!