«В течении двух часов я стоял и наблюдал, затаив дыхание, этого бесконечных размеров человеческого червя» (демонстрацию). И Адольф стал усердно изучать социал-демократическую и марксистскую литературу. Результаты этого самостоятельного исследования были интересными —

«В самом деле, какая большая разница между этой прессой и чисто теоретической литературой социал-демократии, где встретишь море фраз о свободе, красоте и «достоинстве», где нет конца словам о гуманности и морали, — и всё это с видом пророков, и всё это скотски-грубым языком ежедневной социал-демократической прессы, работающей при помощи самой низкой клеветы и самой виртуозной чудовищной лжи.

Теоретическая пресса имеет в виду глупеньких святош из средней и высшей «интеллигенции», ежедневная же печать — массу…» — делал свои открытия Адольф Гитлер.

Как для молоденького паренька без высшего образования правдиво разобраться во всём этом — было на самом деле знаменательным достижением, говорящем о незаурядных интеллектуальных природных способностях Гитлера.

Впечатляет также вполне взрослое неосуждение одураченных, — Гитлер:

«При наличии этой чудовищной работы по отравлению мозгов только дурак может осуждать тех, кто падает жертвой этого околпачивания».

Молодой Адольф Гитлер логически по цепочке продолжил исследовать дальше — кто издаёт и кто является автором всех этих печатных произведений социал-демократов и марксистов? И он пошёл в редакции и типографии, к источнику. И вот результат этого этапа исследования — Гитлер:

«Я стал скупать все доступные мне социал-демократические брошюры и добиваться, кто же их авторы. Одни евреи… Куда ни глянешь — всё та же тяжёлая картина. Имена всех этих Аустерлицев, Давидов, Адлеров, Эленбогенов…»,

«среди тех газет, которые находились в еврейских руках, нельзя было найти ни одной подлинно национальной газеты в том смысле в каком я привык понимать это с детства».

Адольф Гитлер делал для себя неприятные открытия, внутри его происходила серьёзная мировоззренческая борьба, он не спешил и даже боялся делать выводы, ибо по его признанию первоначальное отношение к евреям у него было совсем другим — Гитлер:

«В Вене на 2 миллиона населения в это время было уже почти 200 тысяч евреев…

Тон, в котором венская антисемитская пресса обличала евреев, казался мне недостойным культурных традиций великого народа. Надо мной тяготели воспоминания об известных событиях средневековой истории, и я вовсе не хотел быть свидетелем повторения таких эпизодов»,

«…я думал тогда, что евреи подвергаются гонениям именно из-за религии, это не только отталкивало меня от тех, кто плохо относился к евреям, но даже внушало мне тогда, почти отвращение к таким отзывам».

Вскоре Гитлер обнаружил, что авторы марксистской литературы являются той же национальности.

Адольф Гитлер: «Я превозмог себя и стал теперь систематически читать эти произведения марксистской печати. Моё отрицательное отношение к ним стало бесконечно возрастать. Тогда я поставил себе задачу поближе узнать, кто же фабриканты этих концентрированных подлостей. Начиная с издателя, все до одного были евреи».

При анализе марксизма Гитлер делает свои первые выводы по расовой теме, Гитлер:

«Еврейское учение марксизма отвергает аристократический принцип рождения… Марксизм отрицает в человеке ценность личности, он оспаривает значение народности и расы…

Если бы марксизм стал основой всего мира, это означало бы конец всякой системы… Если бы еврею с помощью его марксистского символа веры удалось одержать победу над народами мира, его корона стала бы венцом на могиле всего человечества».

Здесь мы видим, во-первых, что Гитлер понимает правильно значение самобытной ценности каждой народности и расы.

Во-вторых, в самом деле — если бы евреям пропагандирующим марксизм удалось бы с помощью лозунгов типа — «Где хорошо — там и родина», о пресловутом интернационализме, о достоинствах космополитизма и о всеобщем равенстве — обезличить национальности, лишить всех национальных историй и соответственно патриотизма, а при этом, бесспорно, сами остались бы евреями со своей историей и традициями, то картина была бы очень печальной (для всех, кроме евреев).

Новые жизненные открытия сильно потрясли, впечатлили молодого Гитлера. Началась ломка его внутренних установок, которые были заложены у него с детства по отношению к евреям.

В 18 лет (в 1912 г.) Гитлер делает окончательный вывод — «когда я увидел, что евреи являются и вождями социал-демократии, с глаз моих упала пелена. Тогда пришёл конец полосе длительной внутренней борьбы».

«В этот же период у меня раскрылись глаза на две опасности, которые я раньше едва знал по имени и всего значения для судеб немецкого народа я конечно не понимал. Я говорю о марксизме и еврействе».