– Скажу больше,- невозмутимо продолжал посланец Арха,- мы приказываем вам быть там. Равно как всем остальным кохам, дабы каждый мог увидеть своими глазами, чем может быть чревато неповиновение и как ужасен может быть наш гнев.

– Слушаюсь и повинуюсь,- поспешил ответить Корбин и даже ухитрился, в знак особого почтения, на дюйм-другой наклонить голову.

– После демонстрации мы намереваемся произвести расследование, - ровным голосом сообщил Тулби.
– Если мне не изменяет память, за вами числится побег из реабилитационного центра, который вы совершили как раз перед тем, как попасть на планету Эль-Шига?

Хотя яхта Корбина была вооружена не хуже тяжелого крейсера, он на миг ощутил приступ животного страха. Пусть его окружали десятки охранников, а Надзиратель был совсем один, да к тому же представил гарантии безопасности, одна только мысль о возвращении в их проклятый центр, где его держали в смирительной рубашке и ежеминутно пичкали проповедями, заставляла Корбина вздрагивать и покрываться холодным потом.

–Это была не моя затея!
– поспешил откреститься толстяк.
– Я ни за что не покинул бы ваше замечательное заведение, но эта волосатая скотина Зергх и его дружки силой заставили меня бежать. Можно сказать, похитили. Уверяю вас, почтеннейший, в этом деле я чист.

–Нам известны обстоятельства, при которых вы оставил и центр, - сказал Тулби.
– Вас никто не обвиняет, но считаю своим долгом напомнить, что до окончания назначенного вам курса реабилитации вы не дотянули что-то около трех тысяч стандартных дней.

–Уж не собираетесь ли вы заставить меня отсиживать срок до конца?!
– взревел Корбин угрожающим тоном.
– Ни черта у вас не выйдет, ребята! Я не позволю снова упрятать меня за решетку!

Тулби рассматривал бесновавшегося в соседнем кресле дикаря с холодным любопытством. Странная раса. Удивительно нестабильная в эмоциональном плане.

Минуту назад лебезил и заискивал, а сейчас уже угрожает и даже как будто готов применить физическое насилие. В душе представитель Арха испытывал брезгливое презрение к землянам, равно как и к двум другим расам, и никогда не стал бы иметь с ними дела. К сожалению, высшие интересы порой заставляют общаться даже с такими мерзавцами и ренегатами, как этот жирный тип, который машет сейчас руками, кричит и брызжет слюной. Ну ничего, терпеть осталось недолго. Верховный все продумал, и когда настанет время, каждый получит по заслугам, в том числе и этот. А пока надо сделать вид, что Надзирателей не волнует бесчисленное множество преступлений этого человека. В настоящее время его сотрудничество необходимо для выполнения задуманного плана, поэтому не стоит его лишний раз нервировать. Остальные кохи будут неприятно удивлены, когда Корбин Габлона, добровольно явившись с повинной, получит полное прощение. Кое-кого это может дезориентировать, заставить расслабиться и, в конечном счете, открыть свое истинное лицо. А Корбин тем временем будет служить интересам Надзирателей, шпионя за коллегами и помогая тем самым держать их в узде. А непокорных в дальнейшем можно будет убрать с помощью того же Габлоны. Но рано или поздно преступнику все равно придется вернуться в камеру и провести остаток жизни в смирительной рубашке. Если, конечно, он ухитрится дожить до этого счастливого момента.

–Спокойно, спокойно, я совсем не хочу отправлять вас «за решетку», как вы изволили выразиться.

–А на кой черт тогда было пугать?
– грубо проворчал Корбин, еще не успевший остыть.

–О, это было всего лишь маленькое напоминание о том, что может произойти, если мы не найдем взаимопонимания. Вы уже поняли, наверное, что мы готовы закрыть глаза на ваши прошлые «ошибки». Но только в том случае, если и вы продемонстрируете полную поддержку нашей политики и изъявите готовность активно сотрудничать с нами в установлении нового порядка.

–А кто сказал, что я отказываюсь сотрудничать?
– искренне удивился Корбин, в мгновение ока превратившийся в прежнего добродушного и обаятельного собеседника.

«Ох уж эти варвары!»- мысленно вздохнул Тулби. Когда все закончится, ему потребуется не меньше сотни лет провести в одиночестве и медитации, чтобы очистить душу от скверны, налипшей за время общения с дикарями.

–Мы должны быть уверены, что наш плененный брат вернется к нам целым и невредимым, - сказал Тулби, вновь переводя диалог в изначальное русло.

–С этого и надо было начинать, - рассмеялся Корбин.- Полагаю, мне не составит труда все уладить.

–Если вы это сделаете, можете рассчитывать на нашу безграничную признательность, - заявил Тулби самым любезным тоном, какой только сумел изобразить.

–И я снова буду чистеньким?

–Чистеньким?
– недоуменно переспросил посол.

–Ну, в том смысле, что вы снимаете меня с крючка.

–Какое ужасное выражение! Мы никогда и никого не вешали на крючок, - оскорбленно возразил Тулби.

Корбин устало вздохнул:

–Я хотел сказать, что вы забудете о моем приговоре и прочих грехах.

–Да-да, конечно, - обрадованно закивал Тулби.
– Теперь я понял. В глазах закона вы будете «чистеньким».

–С моей стороны было бы черной неблагодарностью не предложить вам воспользоваться моими услугами и в некоторых других сферах, - вкрадчиво заговорил Корбин после короткой паузы.

–Хотелось бы вначале узнать, о каких конкретно услугах идет речь?
– насторожился посол.