— Ну… я был бойскаутом. Мы ходили на прогулки на природу и все такое.

Хьюлетт покивал:

— А мы в нашей округе ходили в кино. Наши матери, бывало, брали нас в театр в Норт-Пойндекстере и оставляли там, пока сами ходили по магазинам, на обед, в парикмахерскую и так далее. — Он сложил руки. — Разве вы никогда не ходили смотреть «Годзиллу» или «Огненных девушек из космоса»? Или «Дракулу»?

— Нет, — сознался Мортон, гадая, что Хьюлетт Уэйнрайт пытался ему сказать. — Иногда мы катались на роликах, но моя семья считала, что дети должны дышать свежим воздухом, занимаясь полезными для здоровья вещами, если мы были не в школе.

— Ага, — сказал Хьюлетт серьезно. — И вы никогда не ускользали тайком, в одиночку?

— Не для этого, но… — сказал Мортон, еще более озадаченный.

Хьюлетт побарабанил пальцами по столу.

— Что вы думаете об Илониных… аппетитах? Мортон почувствовал, как лицо его пылает жаром.

— Я… я никогда не намеревался делать ничего, что вы…

— Ваши намерения не имеют значения, — величественно сказал Хьюлетт. — Имеет значение то, чего мы хотим.

— Я не намеревался… — Мортон замолчал, пялясь на Хьюлетта и впервые замечая, что президент банка производит внушительное впечатление. — Я немедленно уеду, если вы находите, что я создаю проблемы. Я организую приезд другого инспектора.

— Вы это сделаете в любом случае, — сказал Хьюлетт со спокойной уверенностью. — Ведь именно этого мы и хотим.

— А… — Это единственное слово повисло в воздухе. — Я, пожалуй, пойду, — предложил он, начиная подниматься.

— Я с вами еще не закончил, Мортон, и Илона тоже. Мы можем еще кое-что получить от вас, и мы намерены это получить. Мы так проголодались. — Хьюлетт наклонился к нему через стол.

— Проголодались? — повторил Мортон, снова теряя нить мысли Хьюлетта.

Впервые Хьюлетт проявил нетерпение.

— Черт возьми, мужик, ты что, действительно так несведущ, как выглядишь? Ты действительно не понимаешь, что с тобой случилось?

— Я… не знаю, о чем вы говорите. И если, — продолжал Мортон, внезапно убеждаясь, что все эти хождения вокруг да около были направлены на то, чтобы помешать его расследованию, — вы планируете утаить те цифры, которые затребовала ВHС, вы будете очень разочарованы.

Хьюлетт потряс головой:

— В этом расследовании нет смысла. Оно к нам больше не относится.

— Правила ВНС относятся ко всем, мистер Уэйнрайт, — завил Мортон с внезапным достоинством, которого он до этого момента никак не мог обрести. — Понимаете ли, даже когда у города затруднения, мы не можем делать исключений. Это не идет на пользу. Каждый должен заявить о подоходном налоге. Таковы правила.

Хьюлетт засмеялся, но на этот раз веселости не было и следа.

— Смерть и налоги, смерть и налоги. Похоже, что нам не дано освободиться от смерти.

— Когда вы умрете, вашим наследникам придется подать декларацию за вас, чтобы мы знали, что вы мертвы. До тех пор, боюсь, все вы в том же положении, что и остальная страна. — Мортон поднялся, покачиваясь. — Если вы не возражаете, я должен проверить записи. Я хочу сделать это в гостинице, если позволите.

— Мортон, придите в чувство! — приказал Хьюлетт, его манеры стали торжественными. Разве вы не понимаете, что с вами случилось? Вы не догадались, с чем столкнулись?

— Я бы хотел, чтобы вы прекратили эти мелодраматические уловки, — произнес Мортон с затвердевшим лицом. Будь его самочувствие чуть получше, он получил бы удовольствие от такой перемены. — Ваш город, возможно, попал в очень затруднительное положение, а способа уладить последствия нет. Вы не можете просто взять и не заявить о налогах на доходы, Уэйнрайт. Не вам принимать такие решения.

— Разве? — Хьюлетт поднялся на ноги, его лицо потемнело. — Мортон, мы же вампиры.

Мортон уставился на него. Он никогда не слышал такого странного оправдания за неподанную декларацию.

— Что? Чушь какая!

— Сначала, — сказал Хьюлетт отчетливо, — были только Илона и я, но здесь, в Иерихоне, мы выбрали, что хотели, а те, на кого пал наш выбор, выбирали других. В последнее время нам приходится пробавляться случайной добычей. Вроде вас, Мортон.

— Вроде меня? — Мортон нервно рассмеялся. — Не усугубляйте свое положение. Просто отдайте записи и позвольте мне делать свою работу. И не пытайтесь подсунуть мне всякую ерунду…

Хьюлетт потряс головой, гнев сделал его лицо более изможденным, чем раньше.

— Вы думаете, я вам лгу, Мортон? Вы полагаете, я это выдумал?

— Это просто смешно, — отчеканил Мортон решительно. — Вам придется придумать что-то получше. И если вы будете настаивать на такой абсурдной истории, то не найдете сочувствия у ВНС. Мы стараемся быть отзывчивыми к проблемам тех налогоплательщиков, которые испытывают финансовые трудности, но вы насмехаетесь над нашими принципами, и это не идет вам на пользу. — Он потер лоб, желая избавиться от головной боли.