Внезапно последний противник выронил меч и рухнул со стоном, а в лицо дохнул мокрый ветер.

Мраморный круг тридцати шагов в поперечнике, смутные фигуры с мечами на дальнем краю, и совсем рядом — гигант в развевающейся белоснежной накидке, с мечом на золотом поясе, сверкающим жезлом в левой руке и черным лицом демона из страшных преданий. Все поплыло у принца перед глазами, словно издалека, он услышал протяжный крик Иллирет, полный неизбывного горя, и увидел, как она бросается на гиганта в белом, занося кинжал. Небрежным жестом Исенна перехватил ее кисть, выкрутил кинжал из ее пальцев и заставил рухнуть перед ним на колени. Иллирет повалилась ничком и осталась лежать неподвижно, очевидно, лишившись чувств.

Только тогда Коннахар заметил, что массивный треножник из толстых, грубо отесанных бревен пуст, и понял с удивившим его самого равнодушием, что их отчаянный прорыв был напрасен. Ротан и с ним еще несколько воинов кинулись к Исенне, поднимая мечи, но Драконий Жезл замерцал навстречу им холодным светом, и они замерли, будто вмороженные в лед.

Коннахар почувствовал, как колдовское оцепенение охватывает и его, не давая шевельнуть ни рукой, ни хотя бы пальцем.

Исенна рассматривал их, поигрывая Жезлом. Издевательская ухмылка не сходила с его лица, страшного в своем уродстве и блестящего от влаги, сыплющейся из низко нависших туч.

— Так значит, вот они какие, герои, сражавшиеся как демоны, прошедшие сквозь моих непобедимых Бессмертных Клинков, как раскаленный нож проходит сквозь масло, готовые отдать свои жизни за жизнь своего Темного бога, — наконец, насмешливо бросил он. — Невероятно. Никогда не видел таких заморышей. Одна женщина, наделенная жалким подобием Силы, двое юнцов, кажется, даже не старшей крови, один полукровка и прочие, едва стоящие на ногах. Ты, поднявший на меня меч! Давай, покажи, на что способен!

— Ближайший к Аллериксу мечник вновь обрел способность двигаться. Молниеносно, без предупреждения, лишь крутанув клинком так, что воздух взвизгнул под лезвием, сиидха бросился на Безумца. Он был одним из лучших бойцов Цитадели, но его удар ушел в пустоту, острие высекло искры из мраморного пола — Исенна увернулся столь быстро, что глаз не уловил движения, пригнулся, спрятав за спину Жезл, и выхватил из ножен собственный меч. Все кончилось за несколько ударов сердца. После короткого каскада выпадов, финтов и размашистых ударов, рассыпающих снопы искр, клинок Исенны вспорол противнику бедро и взлетел к горлу.

Сиидха покачнулся, глаза его помутнели. Он выронил свой меч и без звука перевалился за край площадки.

— Это все, на что вы способны! — загремел Исенна, выпрямившись в полный рост. Единственный глаз его сверкал, на белых, мокрых от дождя одеждах расплылся веер кровавых брызг. — Я мог бы убить каждого из вас поодиночке и всех вместе, а вы даже не коснетесь меня! Нет, я не стану марать свой меч вашей кровью, я сделаю так!..

Синяя вспышка Жезла — и воина рядом с Коннахаром охватило жадное пламя.

— И вот так!

Ледяная комета, сорвавшись с навершия жезла, ударила в одного из сиидха Госпожи. Мгновение тот простоял статуей синего льда, взорвавшись затем на тысячу прозрачных осколков.

— И еще вот так!

Коннахар напрягся изо всех сил, пытаясь разорвать путы обездвиживающего заклятия, но усилия его пропали даром — а тем временем невидимая колдовская сила вздернула в воздух Лиессина Майлдафа и принялась медленно, с натугой, скручивать его, как человек выжимает мокрую тряпку.

— Вы все умрете здесь! Ничтожества! Есть ли хоть один, кто бросит мне вызов? — проревел Безумец, запрокидывая к небу изуродованное лицо.

— Есть, — ответил спокойный и суровый голос, от звука которого у Конни на миг остановилось сердце.

Посередине площадки, в центре восьмиконечной звезды из золотых полос, вделанных в мраморные плиты, распахнулась трескучая фиолетовая арка магических Врат, а перед ней стоял демон — огромный, ростом под стать Исенне, в тусклой черной броне с серебряной насечкой, покрывающей его могучее тело с головы до пят, и черном шлеме с решетчатым забралом. В одной руке пришелец держал круглый щит, блестящий, как зеркало, и усаженный по краям шипами. В другой у него была массивная двулезвийная секира драгоценной синей стали, и руны на изящно выгнутых лезвиях горели собственным огнем.

Исенна отшатнулся, вскидывая Жезл. Благой Алмаз метнул в незваного гостя острый синий луч, способный прожигать сталь, как пергамент. Но демон лишь пошевелил своим зеркальным щитом, и убийственный луч безвредно отразился в ночное небо — зато с Лиессина, уже начинавшего синеть, спали чары, и он, кашляя и задыхаясь, упал ничком. В тот же миг и сам принц ощутил, что парализующее заклятье больше не властно над ним.

— Вижу, я успел вовремя, — спокойно и насмешливо произнес человек в демонской броне голосом Конана, короля Аквилонии. — Коннахар, сын мой, подойди ко мне. А ты, здоровяк, не вздумай ему помешать.