Лейтенант фыркнул. — Сир, большинство в вашем отряде — женщины.

— И пусть.

Вдоль улицы со стуком подков пронесся всадник. Он резко натянул поводья, соскочил с коня и встал перед Грантлом, поправляя кольчужные перчатки.

— Вы капитан охраны каравана Керули? — спросил он, не поднимая забрала.

— Был. Что тебе нужно, наемник?

— Передаю поздравления от Надежного Щита, сир. — Голос был суровым и глубоким. — Тенескоури собрались в толпы…

— Знаю.

— Надежный Щит убежден, что их главная атака произойдет с востока, потому что именно там Первенец Мертвого Семени собрал свой авангард.

— Отлично. И что с того?

Вестник на миг запнулся, потом продолжил: — Сир, жители Капустана были перемещены…

— Перемещены куда?

— Серые Мечи создали туннели под городом, сир. В них собраны запасы, достаточные, чтобы прокормить двадцать тысяч человек…

— Как долго?

— Две, может быть три недели. Туннели обширны. Во многих местах были также открыты старые пустые курганы и склады — их оказалось больше, чем мы предполагали. Все входы хорошо спрятаны и позволяют обороняться.

Две недели. Бесполезно. — Хорошо, это решает проблему мирных жителей. А что с бойцами?

Глаза вестника за железной решеткой забрала потускнели. — Мы сражаемся. Улица за улицей, дом за домом. Комната за комнатой, сир. Надежный Щит спрашивает вас, какую секцию города вы готовы принять? У вас есть запросы? Стрелы, провиант…

— Мы не лучники. Разбавленное вино и еда нужны. Какую секцию? — Грантл оглядел свой отряд. — Лучше здание. В Старом Даруджийском есть дом с основанием из черного камня. Мы начнем с Южных ворот, потом отступим туда.

— Очень хорошо. Провиант будет доставлен в указанный дом, сир.

— О, в одной из комнат наверху находится женщина — если ваша эвакуация жителей предусматривала обход всех домов…

— Она была добровольной, сир.

— Она могла не согласиться.

— Тогда она осталась, где и была.

Грантл кивнул.

Сбоку встал лейтенант. — Ваши сабли. Время наточить тигриные когти, сир.

— Да. — Поворачиваясь, Грантл не заметил, что голова вестника дернулась при последних словах жителя Леста.

Через темную клетку забрала Итковиан изучал грузную фигуру караванного охранника, который сейчас шел к кузнецу. Сзади шагал коротконогий лейтенант. Окровавленные сабли вынуты из ножен — зазубренные, тяжелые, цвета дымного пламени.

Он поехал самолично посмотреть на этого человека, составить полное впечатление о нем и его необычайных талантах. Теперь он сожалел о своем решении. Он глухо выбранил себя за поспешность. Бьется как вепрь? Боги, этот человек — большой хищный кот. Он грузен, да, но это незаметно за его плавной и смертельной грацией. Сохрани нас Фенер, в тени этого мужчины идет призрак Летнего Тигра.

Итковиан вернулся к коню, вскочил в седло. Натянул поводья. Разворачиваясь, он оглянулся, щурясь от лучей рассвета. Истина проникла в мое сердце, словно пожар. В этот последний мой день я встретил безымянного мужа, служителя Трича, Летнего Тигра… Трича вознесшегося.

А Фенер? Дикий вепрь, чья свирепая хитрость жива в моей душе — где мой повелитель?

Фенер… спускается. В этот, наш последний день.

Вдалеке возник ритмичный гул. Он надвигался со всех сторон. Тенескоури на марше.

— Храните нас, Двойные Клыки, — прохрипел Итковиан, вбивая пятки в бока коня. Животное скакнуло, понеслось так, что искры полетели из-под копыт.

Посеревший от утомления Бьюк совершал обход имения некромантов. Это было большое здание, оседлавшее длинный низкий холм слишком правильной формы, чтобы быть природным. Его окружала высокая стена с декоративными башенками по углам. Главный вход пандусом выходил на проспект Килсбан. Ворота были миниатюрной копией Трелла, по сторонам проезда лежали конические жернова.

Огненная бомба повредила ворота, превратив их в руины. Пламя бушевало тут какое-то время, закоптив и покрыв трещинами камни; но основная арка почему-то осталась нетронутой.

Когда старый охранник вступил на пандус, ведущий к воротам, он невольно вздрогнул: навстречу ему вынырнул тощий, высокий человек в черном. Он горбился, словно стервятник с крыльями из черного дерева. Увидев Бьюка, он круто повернулся. Лицо его скривилось. — Я второй после самого Раф'Темного Трона! Разве ты не знаешь меня? Разве они не знают меня? Я Мрамор! Также известный как Пагуба! Меня страшатся все трусливые горожане! Колдун невообразимой мощи! А они… — Он брызгал слюной от ярости. — Пинком под зад, вот как! Клянусь, я страшно отомщу!