— Все же, я очень рад. Никогда бы не подумал, что жил по соседству с тобой, Сато, — сидя на краю кровати, Ямазаки проговорил с задумчивым взглядом, не обращая внимания на хлам, хрустевший у меня под ногами.

Наконец, я добрался до компьютерного стола и сел в кресло.

Я к тому времени уже полностью протрезвел.

Не зная что сказать, я уставился на семнадцатидюймовый монитор. На рабочем столе были обои из какого–то незнакомого мне аниме.

— Странно, что мы с тобой не встретились раньше, уже прошло две недели, как я сюда переехал.

Я слушал его в пол–уха, разглядывая фигурку, стоявшую на мониторе. Это была модель ученицы младшей школы, с красным портфелем на спине.

Тем временем, Ямадзаки продолжал монотонно разглагольствовать:

— Это должно быть то, что называют «городским равнодушием к соседям».

На стене висел постер с обнаженной девочкой, возрастом никак не старше ученицы младшей школы и нарисованной, конечно же, в стиле аниме. Я снова перевел взгляд на компьютерный стол.

— В чем дело, Сато? Ты какой–то тихий. А, ты наверно сердишься из–за громкой музыки, да? Извини, больше не буду так делать.

На столе валялись кучи коробочек с компьютерными играми. Они были украшены множеством пугающих слов: «пытки», «влажная», «избиение», «похоть», «связывание», «академия», «заключение», «изнасилование», «грубость», «чистая любовь», «тренинг», «приключение». На коробках были изображены голые младшеклассницы и наклеены наклейки с предупреждением: «Не для лиц младше восемнадцати лет.»

Я опять поспешно отвернулся, и мой взгляд уперся в гору манги, возвышавшеюся у стены.

Ямазаки продолжил свой монолог.

— Но все–таки я очень рад, Сато. Я не думал, что когда–нибудь тебя снова увижу, а ведь я тебя очень уважаю. Ты знал об этом? Знал ведь, правда?

Я поднял один томик манги и пролистал его. Естественно, там присутствовала голая маленькая девочка и знак «Комиксы для взрослых» рядом.

— А знаешь, где я учусь? Ты наверно видел рекламу по телевизору…

Я положил мангу назад. Вытерев пот со лба, я спросил:

— И где же ты учишься?

Ямазаки гордо выпятил грудь и ответил.

Я снова погрузился в воспоминания.

Это было несколькими годами ранее. Мы мечтали тогда. Мечтали из–за серой жизни в неопрятной школе. Из–за красивых девушек и старающихся казаться весёлыми парней. Я мечтал, как и все остальные. В эти кажущиеся нереальными времена мы все мечтали о своём прекрасном будущем.

Те далекие дни мы проводили вместе со старшеклассниками в школьных клубах. Мы нервно курили сигареты за потрепанным, старым домом, выглядевшим, словно его сравняет с землёй следующее же землетрясение. Мы не работали, не горели клубной деятельностью, получали плохие оценки, и у нас начисто отсутствовала мотивация. Но хоть я и был обычным школьником безо всякой цели в жизни, я всё равно всегда улыбался.

Однажды, мы с симпатичной старшеклассницей бездельничали в нашей замусоренной клубной комнате.

— Сато, а какие у тебя планы на будущее? — спросила она.

— Сначала поступлю в какой–нибудь колледж. На самом деле я не знаю, чем буду заниматься, там видно будет.

— Хм…

Она отвернулась. А потом тихо сказала:

— Помнишь, как ты недавно пытался спасти того мальчика от хулиганов? Это было глупо, но ты здорово смотрелся тогда. С тобой все будет в порядке, Сато. С тобой точно все будет хорошо.

Я засмущался.

Прошло время. Она окончила школу. Позже, в этой же клубной комнате сидели мы с Ямазаки. Я уставился в учебник по математике. Ямазаки сказал:

— Сато, а ведь в этом году ты закончишь школу.

— Ну да, точно, так что теперь ты будешь президентом клуба. Старайся.

— Как будет одиноко. Все вокруг стареют.

— Не говори так, пока ты еще молод. Угостить тебя сигареткой? — я достал сигареты из кармана и протянул Ямазаки, он согласился.

Он осторожно зажег сигарету, затянулся и громко закашлялся. Со слезящимися глазами, он сказал:

— Надеюсь, всё будет хорошо.

— Что именно?

— Всё. Я надеюсь, что смогу дальше жить такой же спокойной и счастливой жизнью. Ты должен стараться, Сато, и я тоже буду. Я смогу окончить школу с легким сердцем, и всё как–нибудь образуется.

Ямазаки был полон и надежд, и переживаний. В этой обшарпанной клубной комнате, ярко освещенной заходящим солнцем, мы весело смеялись и мечтали.

Потом я пошел учиться в колледж, но меня отчислили. Напуганный бесперспективностью своей жизни, подавленный своими глупыми тревогами, я продолжал влачить своё жалкое, бессмысленное существование. Мои страхи окружили меня со всех сторон.