— Что за идиотские мысли приходят в твою старую башку! Зачем тебе понадобился этот Конан? Нашел ученика! Он злой! И старый!

— Но, милая, если он согласится, я верну ему молодость, — мягко возражал Од'О. — К тому же, не забывай, сколько лет тебе.

— Я — другое дело! Я дочь Демона океана, а он смотрит на меня, как на девку из кабака! Мужлан!

— Но ведь у тебя почти получилось…

— Получилось, — передразнила Панора, — если бы он не вспоминал все время свою жену! Отними у него память! А еще лучше — убей!

— Но, дочурка, без памяти Конан мне не нужен, к тому же, пока у него меч Короля Атлантов, я бессилен. Откуда он его взял, ума не приложу.

— А ты приложи! — От ее пронзительного визга у киммерийца заныли зубы. Внимательно ловя каждое слово, он крепче сжал рукоять меча. Вот, оказывается, какой неожиданный дар преподнес ему затонувший корабль! — Только и знаешь, что хвастаться своим могуществом, а первый попавшийся варвар разгуливает по дну у тебя под носом и вытворяет, что захочет! Ты хоть знаешь, где ночевал твой способный ученик? Он между делом убил Черного Малыша и спокойно выспался в его норе! Ненавижу!

— Ну, ну, не сердись. — Демон говорил удивительно мягко и ласково. Конан подумал, что на его месте он, скорей всего, хорошенько выдрал бы дочурку пучком крепких водорослей. — Не все еще потеряно. Раз он так хорошо помнит о земле, нам это и пригодится. Я устрою ему такую ловушку, в которой по уши увязнет грозный король Аквилонии! — стальные ноты зазвучали в голосе Од'О. Киммериец насторожился. Он осторожно придвинулся поближе к окошку, стараясь разглядеть говоривших. Совсем рядом, на каменном выступе словно срезанной ножом скалы, спиной к нему, стояла Панора. Перед ней колыхалось темное облако, в котором то проступал, то исчезал силуэт человека. От неудобной позы у Конана быстро затекла шея, но он боялся пошевелиться, потому что почувствовал, как довольно большой камень во время его перемещений отделился от стены и уперся в плечо.

— Мне понадобится твоя помощь, — силуэт в облаке пропал, оно потемнело, сгустившись, — нанесем несколько визитов на землю.

— Никуда я не пойду! — Это было уже похоже на истерику. — Ты опять обманул меня! Обещал тако-о-ого мужчину, а привел какого-то бешеного пса! — Конану показалось, что скрип его зубов разнесся по всей котловине. — Мне надоело плескаться с рыбами и валяться на песке со скатами, я хочу мужчину!

— Родная, не прибедняйся, я прекрасно знаю, что у тебя в запасе полные трюмы великолепных утопленников, а свои игры со скатами ты забросила еще лет двести назад! Можешь немного развлечься, пока я навещу старых приятелей, но прошу тебя, будь поэкономней, не расходуй Изумрудную жидкость зря, ты знаешь, каких усилий требует от меня получение каждой капли…

— Старый скупердяй, жалеешь для дочери даже крох радости!

— Да нет же, мне для тебя ничего не жалко, но, прошу тебя, потерпи, когда ты получишь живого Конана, ты поймешь, что старик-отец подумал и о тебе. Может, ты пока найдешь Октогирума? Не знаешь, куда он подевался?

— Ах, да где он может быть, шляется где-то здесь по каютам, ищет всякую земную дрянь. Мне иногда кажется, что он меня не слышит. Спрашиваю его, а он молчит, только смотрит и улыбается, как рыба-луна. Зачем ты его вытаскивал оттуда?

— Он мой сын, в нем заключена часть моей силы. Как и в тебе. Я ведь уже рассказывал тебе. Тысяча лет понадобилась мне для того, чтобы найти Четыре Главных Заклинания, дающие власть над миром. Когда будет закончен мой труд, Первое должен буду произнести я сам, Второе — мои дети от земной женщины, Третье — мой ученик. Лишь тогда можно будет прочесть последнее, Четвертое, уже начертанное невидимыми буквами на каменном пальце, связующем мир Земли и Воды. И я стану Властелином Мира.

— Зачем тебе вся эта суета? — недовольно спросила Панора. — Не проще ли океану поглотить сушу вместе со всем этим сбродом?

— Ты, по-своему, права, дочка. Но подумай сама: от меня тебе досталась ненависть, от матери ты получила неумеренное сладострастие. Что будешь делать ты, бессмертная, навеки оставшись без мужчин? Перебирать свои запасы?

— Ах, папа, ты издеваешься! Даже твоя Изумрудная жидкость не может вернуть трупу все дыхание жизни! Мне надоела эта возня с разбухшими телами утопленников!

— Милая! Так ты еще не поняла, зачем нам нужен живой Конан? Он же человек, настоящий, горячий, буйный. Именно он вернет тебя на землю!

Киммериец увидел, как Панора подошла к самому краю площадки и задумчиво посмотрела вниз, на подводное кладбище кораблей.

— На землю… — медленно протянула она. — Я снова смогу жить среди людей… — затем, обернувшись, резко спросила: — А тебе это зачем?

— Ах, дочурка, о чем ты спрашиваешь? Для меня нет ничего слаще власти. Мне мало океана! Реки, ручейки, болота… Земля гораздо интересней! Править миром! Самому создавать и разрушать острова, да что — острова! Континенты! Заселять материки и стирать из истории целые народы, сталкивать и мирить страны… Вот так я себе представляю свое будущее!