— Ты что, ублюдок, совсем ума лишился? — Конан подошел к нему и, вырвав меч у него из ножен, забросил его на навес, под которым мирно стояли лошади. — Ступай отдохни!

Он врезал ему кулаком по челюсти, так что тот, перевернувшись в воздухе, затих — возможно навсегда.

Киммериец вернулся к бедолаге. Тот уже жадно вгрызался в лепешку и кусок мяса, что принес слуга.

«Ладно, поговорим потом», — решил Конан.

Он дал слугам по серебряной монете и отпустил их восвояси, предварительно заставив поклясться, что они будут молчать о происшедшем.

— А не то, — варвар показал им на стражника, — найду и сделаю то же самое с вами, крысиное племя!

Когда несчастный наконец доел все до последней крошки, он, шумно вздохнув, обратился к Конану:

— Спасибо тебе… Если бы не ты, они забили бы меня до смерти.

— Пустяки, — отмахнулся киммериец, — но ты что-то хотел рассказать?

— Вижу я, что ты человек хороший, другим я бы не сказал ничего…

Варвар видел, что человека что-то сильно гнетет и он хочет поведать об этом, чтобы легче стало на душе. А еще он чего-то смертельно боится…

— Не бойся, я не выдам тебя, — подбодрил Конан собеседника, решив, что это, по всей видимости, беглец из какой-нибудь темницы, коих в этом мире существует великое множество.

— Так вот, — начал незнакомец, — я сам из Офира и долгое время служил в гвардии, но, сам знаешь, какие там теперь дела. Сейчас на армию у тамошнего короля нет денег. Мне дали немного монет за службу и отпустили — иди, мол, куда глаза глядят, и делай, что хочешь. А куда мне идти? Кроме как воевать, я ничему другому с детства не обучен… Но на базаре в Ианте мне повстречался человек, с виду очень почтенный, седой… правда, горбун.

— Горбун? — насторожился Конан. — Ну давай рассказывай дальше.

— Да, горбун, — подтвердил собеседник. — Он предложил мне пойти к нему в пастухи. А что, говорил он, на коне ты ездить мастак, гоняй себе моих быков по пастбищу да смотри, чтоб волки не позарились, — вот и вся работа. Я подумал, подумал и согласился, Нергал мне в печень! Жизнь в этом поместье и вправду была неплохой. Кормили хорошо, девушек захочешь — вот они. Невольниц много, и такие хорошенькие, — незнакомец улыбнулся разбитыми губами и скривился от боли, — в общем, жаловаться было вроде не на что.

Однажды я пригнал быков в поместье, — продолжил он свой рассказ, — а скажу тебе, каждый день десять самых упитанных мы пригоняли на бойню, рядом как-то не оказалось нужного работника, и мне приказали помочь отвезти бадью с какой-то смесью к кормушке. Я и еще один парень привезли бадью к холму внутри каменной ограды, там было отверстие и деревянный желоб куда-то вниз. Он скомандовал, и мы стали ведрами черпать это пойло и сливать его на желоб. Я думал, там свиньи, и заглянул так просто, чтобы посмотреть. Что я увидел… — Офирца передернуло, как от озноба. — Там были какие-то существа, они по виду как дети, представляешь, такие упитанные, крепкие мальчики…

— Что я, детей не видел? — усмехнулся Конан.

— Но это были не дети, — еще раз поежился пастух, — ростом, наверное, где-то мне до пояса или чуть выше, там было темно, я не очень разглядел, и зеленого цвета, ну как жаба, что ли, и кожа как у змеи. Меня даже пот прошиб от страха. Я спрашиваю этого парня, а он смотрит на меня как идиот и не отвечает ничего. Потом, когда пойло все ушло вниз, он подзывает меня рукой: помоги, мол. Сам идет к заднему краю повозки, там под покрывалом что-то лежит.

Он откидывает покрывало — боги милосердные, там лежит девушка, молоденькая, я узнал ее, из наших наложниц. Все тело в синяках, в следах от каких-то когтей… она была неподвижна, но я видел, как поднимается и опускается в такт дыханию ее грудь. У меня чуть ноги не подкосились, когда он знаками показывает мне: бери ее за руки и давай тащи. Мы принесли тело к желобу, и он показывает: бросай туда. Мы бросили, тело заскользило вниз, я боялся смотреть, но слышал, как эти, зеленые, набросились на нее. Я много видел за свою жизнь, но этого не выдержал: меня вырвало, чуть в обморок не хлопнулся…

Не очень помню, как вернулись к воротам, как вышел за ограду и сел на коня. Немного очухался по дороге и потом решил, почему даже не знаю, попробовать не пить то зелье, которое нам давали каждый вечер…

— Что за зелье? — спросил варвар, напряженно слушавший пастуха.

— Нам каждый вечер давали по ложке какого-то отвара. Слуга этого горбуна заставлял пить его и следил, чтобы мы проглотили. Я один раз схитрил, сделал вид, что выпил, он и поверил. Утром все было нормально, только я вдруг подумал: а чего это я нахожусь здесь? На следующий вечер я притворился спящим, этот человек лентяй, гирканцы — они все такие, не стал меня будить. Когда я проснулся утром, то понял, что это колдовское варево нас как-то привязывало к этому месту, мы просто не понимали, что оттуда можно уйти. Я вскочил на коня и помчался на север, в горы, потому что знал, что там искать меня не будут. Потом коня отпустил и три дня шел по горам, сначала по лесу, а потом лес кончился, начались просто голые скалы. Вот сегодня вышел на это селение, весь путь не ел, попросил у них лепешку… Дальше ты видел.