Конан решил; что пора заканчивать с поисками свободного престола — занятие весьма рискованное и неперспективное. Богатство и роскошь привлекали киммерийца куда больше. Варвар вновь вернулся в столицу пиратов — Алый Тортаж.

Испытывая трудности с деньгами, воин нанялся простым матросом на судно к капитану Гонзаго, и тому было лестно, что сам Амра-лев служит под его командованием. Разбойники промышляли в Южном океане. В поисках сокровищ пираты высадились на необитаемый остров. Те дни северянин вспоминал с содроганием. Каждую ночь, разрезая воздух могучим шелестом крыльев, на отряд обрушивалась неведомая, кровожадная тварь. Ее когти разрывали даже прочную стальную кольчугу. Чтобы сберечь людей, Конан предложил вернуться на корабль. Гонзаго высмеял киммерийца и обозвал трусом. Подобных оскорблений наемник не прощал никому. Без лишних церемоний и объяснений воин лишил капитана головы. Оспаривать лидерство северянина никто не посмел. С огромным трудом пиратам удалось победить мерзкое чудовище, разбойники нашли в пещере сундуки с золотом и перетащили их на судно. Увы, боги отвернулись от моряков. На обратном пути корабль попал в сильный шторм. Вот когда сказалась нехватка людей! Наскочив на рифы, судно отправилось на дно вместе с драгоценной добычей и большинством команды. Уцелели лишь немногие.

… Спустя две луны Конан прибыл в богатый кешанский город Алкменон. Признаться честно, Конан не знал чем заняться. Продав остававшиеся у него рубины, киммериец бесцельно проживал золото, наслаждаясь обществом невольниц и танцовщиц. Многих женщин, побывавших в его постели, северянин одаривал дорогими подарками. Именно тогда он и познакомился с коринфийкой Мюриэлой.

Столь хитрых и сумасбродных девиц наемник еще не встречал. Танцовщица предложила Конану похитить из дворца священные «Зубы Гвалура». Эти драгоценные камни имели магическую силу и стоили неимоверно дорого — в Пунте, Туране, Иранистане за реликвию можно было получить огромные деньги.

Киммериец давно не занимался подобным промыслом и с радостью согласился. Воры благополучно пробрались во дворец, но не заметили ловушку возле святыни кешанцев. На поднявшийся шум сбежалась охрана.

Так и не получив «Зубы Гвалура», похитители обратились в бегство, поскольку оставаться в Алкменоне было чересчур опасно. Конан и Мюриэла устремились на Восход. Они вплавь перебрались через Стикс и достигли Кассали, столицы Пунта. Тут же коринфийка придумала новую авантюру.

Местные жители поклонялись могущественной богине Небетет и воздвигли величественный храм. О сокровищах, хранившихся в здании, ходили легенды. Вспомнив неудачу в Кешане, от попытки кражи наемник сразу отказался. Охрана храма надежно следила за всеми входами, и прорываться в сокровищницу с боем было равносильно самоубийству. Но Мюриэла снова придумала оригинальный план.

Киммериец спрятал статую богини, а женщина, предварительно намазав тело черным кремом, встала на ее место. Ранним утром жрецы увидели ожившую Небетет, а когда статуя заговорила, пунтийцы попадали на каменный пол, боясь поднять глаза. Теперь лишь оставалось забрать сокровища, но в ход событий вмешалась разгневанная святотатством богиня.

Небетет была в ярости и хотела испепелить Конана, однако коринфийка бросилась в ноги Небетет, умоляя пощадить северянина, ведь основная часть вины лежала на ней. После некоторого раздумья, хозяйка храма сделал танцовщицу своей служанкой, а наемнику повелела немедленно покинуть город. Уговаривать киммерийца не потребовалось.

Лучезарное око Митры светило в лицо Конану. Позади осталось не менее восьмидесяти лиг, до границы Иранистана рукой подать. Северянин остановился и вытер пот со лба. Во рту пересохло, ужасно хотелось пить, но воин даже не притронулся к фляге. Тяжело вздохнув, наемник поплелся дальше.

Неожиданно впереди возник расплывчатый силуэт. В первое мгновение киммерийцу показалось, что это мираж, какие случаются в пустынях, однако фигура не исчезла при приближении человека, а наоборот, приобрела четкие очертания.

Это был худощавый, седой старец в длинном балахоне с ироничным, насмешливым выражением лица.

— Неважный у тебя вид, Конан, — язвительно заметил волшебник. — Все пытаешься заполучить чей-нибудь трон?

Воин устало опустился на корточки и зло посмотрел на чародея. Будь на месте колдуна кто-нибудь другой, он бы дорого заплатил за такие шутки…

Рука наемника легла на флягу, но сразу отдернулась. Сухими потрескавшимися губами северянин прохрипел:

— Я решил заняться более интересным и прибыльным делом…

— Вижу, — снисходительно усмехнулся чародей. — Удача тебя не очень балует. Корабли наскакивают на рифы, стража храмов слишком бдительна, а боги оживают в самый неподходящий момент. Может все же следовало уступить красавице Чабеле?

Конан удивленно разглядывал колдуна. Спрашивать, откуда Рат знает о приключениях воина, глупо. От всевидящего ока Митры не укрыться никому.

— Нет, — киммериец отрицательно покачал головой. Я привык получать либо все, либо ничего. Быть принцем Зингары почетно, но не более того…

— Понятно, — задумчиво сказал волшебник.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мое появление вовсе неслучайно. Пришло время напомнить о данном обещании.

— Разве его забудешь, — бесстрастно вымолвил северянин. — Четыре года назад по твоей милости я лишился короны Иранистана!

— Мог бы не отправляться в Фессалию, — жестко возразил чародей. — Тебя туда никто не гонит. В конце концов, Селена давно должна оказаться в Царстве Мертвых.

— Перестань! — наемник махнул рукой. — Бессмысленный разговор. Ради маленькой ведьмочки я готов свернуть горы. Она по-прежнему так же хороша?