Шрифт:
– Что?!
Девушка решительно оторвалась от стула и сделала шаг к Дивону. Может быть, правда станет более приемлемой, если она будет ближе к нему? Если возьмет его за руку и ласково заглянет в зеленые глаза? Но Фелисити мгновенно одернула себя: после того, что он для нее сделал… после того, что он для нее значит… Он заслуживает неприкрашенной правды.
– Я приехала в Южную Каролину, чтобы освободить этих несчастных из рук рабовладельцев.
– Вижу. – Кулаки Дивона непроизвольно сжались. – Но у нас и своих аболиционистов хватает.
– Но ведь вы и сам… Я же знаю, как вы относитесь к рабству!
– В данную минуту разговор не обо мне, – сухо отрезал капитан и отошел от стены. – И все-таки я до сих пор не понимаю, как это ты собиралась добираться до Ричмонда через Нассау.
– До Нью-Йорка.
Глаза его застыли, ибо все подозрения, терзавшие измученного капитана с первого момента их встречи, снова лавиной обрушились на него – те подозрения, которые он еще совсем недавно не мог или не хотел пускать в свою душу.
– Думаю, будет лучше, если ты объяснишь все сама.
Фелисити воздела руки к небу.
– О, чего же вы еще от меня хотите!?
«Чтобы ты не лгала мне. Чтобы не использовала в своих туманных целях как вещь». Но вслух Дивон не сказал ничего и только медленно направился к дверям каюты.
– Что же вы делаете? – В голосе девушки послышалось отчаяние, но Дивон даже не повернул головы. Взявшись за щеколду, он тихо и внятно произнес:
– Я, мисс Уэнтворт, продолжаю свой путь в Нассау, где буду продавать оставшийся хлопок, на вырученные деньги я куплю медикаменты и остальные необходимые вещи, без которых задыхаются несчастные жители блокированного Чарлстона. – Затем он поднял глаза и обдал Фелисити презрением зеленых огромных бездн. – Вы же можете высадиться в любое время, мисс.
С этими словами он покинул каюту, оставив девушку сожалеть о глубине своих чувств к этому человеку. Люби она его меньше, она преподнесла бы ему правду в более подслащенном виде.
Глава восемнадцатая
– Мисс Фелисити, мисс Фелисити, Сисси умирает!
Девушка на секунду закрыла глаза, прежде чем посмотреть в лицо малышке. При скудном свете подвесного фонаря и младшая девочка казалась бледной и изможденной; разбросав сложенные одеяла, Люси, взъерошенная, сидела, распахнув свои черные глазенки. А ведь Фелисити полагала, что она давно уже крепко спит, как ее брат… как Сисси. Несколько минут назад больная после многочасового изматывающего приступа кашля погрузилась наконец в тревожное полузабытье. На протяжении всего припадка Фелисити поддерживала девочке голову и плечи, так как та была слишком слаба, чтобы самостоятельно бороться с чудовищным удушьем.
Все это время Фелисити старалась не думать о том, что рано или поздно должно было произойти. Сисси умирает. Доктор Бэйтмен еще в Чарлстоне сказал ей, что смерть ребенка есть лишь вопрос времени и плеврит непременно убьет ее.
Девушка охнула и склонилась над Люси, превозмогая боль в пояснице. Она взяла малышку на руки, незаметно смахивая набежавшие горячие слезы.
Та обняла ее за шею и тоже зашлась в безудержном плаче. Фелисити оставалось лишь поглаживать ее по худенькой спинке и, раскачиваясь в такт корабельному ходу, повторять:
– Ну, не плачь, моя сладкая, не плачь. Я знаю, тебе грустно, но не надо плакать…
Малышка оторвала голову от ее плеча, и заплаканные глаза ее ярко блеснули в полумраке.
– Она умирает, умирает! Ведь, правда? – шептали ее искривившиеся от горя губки.
– Я не знаю, – неуверенно ответила Фелисити, в глубине души сознавая, что малышка, вероятно, права.
Через минуту Люси снова прижалась к теплому боку Фелисити и крепко заснула, повторяя лишь одно короткое слово «мама». Девушка осторожно уложила ее на снятые с постели Дивона одеяла и, переведя дыхание, подошла к месту, где спал Эзра. Она тихонько потрясла мальчика за плечо – тот проснулся немедленно.
– Что случилось?
– Ш-ш-ш! – Фелисити прижала палец к губам. – Мне нужна твоя помощь, чтобы осмотреть Сисси.
– Ей плохо?
Эзра встал рядом с Фелисити у постели сестры, готовый помогать, насколько хватит у него сил. А сил у мальчика оставалось мало; несколько часов назад Фелисити с трудом настояла, чтобы он все-таки отдохнул, ибо негритенок просто шатался от усталости и недосыпания. Эзра после долгих колебаний все-таки согласился и, взяв в охапку любимого петуха, повалился на пол прямо без одеял и подушки. Чуть позже девушка накрыла его старым одеялом, найденным ею в привинченном к стене шкафчике.
Но теперь его надо было разбудить, даже, несмотря на то, что мальчик еще не успел выспаться. Выхода у Фелисити не было!
– Сисси заснула. Может быть, ей даже немного получше, – прошептала она, понимая, что мальчика надо обнадежить хотя бы на то время, пока ее здесь не будет. – Мне необходимо переговорить с капитаном Блэкстоуном.
Мальчик даже не поинтересовался зачем, и Фелисити была ему от души благодарна за это. Эзра просто и молча сел у постели больной.
– Я ненадолго, – уходя, пробормотала девушка. Она не видела Дивона с утра, с того самого мгновения, когда сказала ему всю голую правду. После этого она вернулась в его каюту, которую он, казалось, отдал в полное их распоряжение. Больше того, он регулярно посылал туда еду и питье, а ближе к вечеру появился и доктор.