Гарри помотал головой.

– Нет. К тому же у нее своих лошадей целая конюшня.

– Что же тогда ты можешь ей подарить?

– Не знаю.

И правда, он не знал, чего она хочет. Гарри угрюмо смотрел на остатки чая. Что такой человек, как он, может предложить такой леди, как она? Не деньги, конечно, и не лошадь. У нее все это есть в достатке. А что касается физической стороны любви – любой здоровый мужчина мог бы с этим справиться. Что он мог дать ей такого, чего у нее нет? Наверное, ничего. И она скоро поймет это или уже поняла после того, что произошло вчера, и теперь расстанется с ним навсегда.

Гарри поднялся.

– Мне обязательно надо поговорить с леди Джорджиной сегодня. И это важнее, чем подарки.

Он подошел к шкафу, взял бритвенные принадлежности и стал собирать бритву.

Уилл посмотрел на грязную посуду:

– Я могу помыть.

– Спасибо.

Видимо, мальчик наполнил чайник заново сразу после того, как заварил чай. Чайник уже кипел. Часть горячей воды Гарри взял для бритья, а остальное налил в таз для мытья посуды. В маленьком зеркале он увидел измученное похмельем лицо. Гарри нахмурился и осторожно приступил к бритью. Бритва была старая, но острая. Если он ко всему прочему еще и порежется, то станет вообще неизвестно на кого похож.

За спиной Уилл гремел посудой. Когда он закончил, Гарри уже собрался. Он помылся, причесался, надел чистую сорочку. Головная боль еще не отступила, но круги под глазами стали меньше.

Уилл оглядел его.

– По-моему, нормально.

– Да.

– А мне здесь остаться? – Лицо его было слишком серьезным для мальчика его возраста.

Гарри колебался.

– Хочешь посмотреть конюшни Уолдсли, пока я буду говорить с леди Джорджиной?

Уилл радостно вскочил.

– Да, очень!

– Тогда идем, – и Гарри направился к выходу. Мальчика можно взять вторым седоком.

Тучи быстро затягивали небо. Вот-вот начнется дождь, а надо еще седлать лошадь. Неразумно отправляться верхом в такую погоду, но Гарри чувствовал, что ему необходимо как можно скорее увидеть леди Джорджину.

– Пойдем пешком.

Мальчик пошел за ним по пятам. Он молчал, но его распирало от радости. Они уже подходили к подъездной алее Уолдсли, как вдруг услышали топот копыт и скрип кареты. Гарри ускорил шаг. Звуки все приближались.

Он побежал.

И как раз в тот момент, когда он выбежал к дороге, мимо проехала карета, разбрызгивая грязь. Он успел лишь увидеть ее рыжие волосы, и карета скрылась за поворотом. Шум удалялся.

– Вряд ли ты с ней сегодня поговоришь.

Гарри и забыл про Уилла. Пустым взглядом он смотрел на него сверху вниз.

– Нет, сегодня уже не поговорю, – эхом отозвался он и тяжелая дождевая капля упала ему на плечо, и небо прорвало.

Карета Тони качнулась на повороте, Джордж немного подпрыгнула на месте и смогла рассмотреть, что происходит за окном. Снова начинался дождь. Окружающие пейзажи стали еще более влажными, ветки деревьев ниже пригнулись к земле, все вокруг стало се рым. Размывая пятна полей и лесов, капли дождя стекали по стеклу, словно красочные слезы. Казалось, весь мир скорбит о какой-то страшной утрате.

– Скорее всего, он не остановится.

– Что? – переспросил Тони.

– Дождь – он не прекратится, – повторила Джордж. – Наверное, будет идти целую вечность, пока вода не превратится в реки, которые сольются в огромное море, и тогда все мы уплывем отсюда. – Она провела пальцами по запотевшему окну, прочертив волнистые полосы. – Слушай, а в твоей карете можно плыть по морю?

– Нет, – ответил Тони. – Но волноваться совершенно не стоит: хотя сырость и кажется вечной, будь, уверена, дождь когда-нибудь прекратится.

– А-а-а, – Джордж выглянула в окно. – Но я совсем даже не против дождя; будет здорово, если мы вдруг все уплывем. Или даже утонем.

Окружающие убеждали ее в правильности принятого решения. Единственное, что ей оставалось в сложившейся ситуации – это уйти от Гарри. Он из другого класса, ниже ее по положению, и эта разница страшно злит его. Прошлой ночью он вел себя особенно агрессивно, но все равно она не винила его ни в чем. Гарри Пай никогда не сможет быть обычной комнатной собачкой. Она не оправдывала его гнева, но хорошо понимала, что он чувствует себя униженным. У дочери графа не могло быть никакого совместного будущего с обычным управляющим. Это очевидно. Они оба понимали это, как понимали и все окружающие. И такое окончание этого странного романа, которому вообще не следовало начинаться, казалось естественным.

Но, несмотря на все убеждения, Джордж не могла отделаться от мысли о том, что она банально сбежала.

– Ты приняла правильное решение, – словно в подтверждение ее мыслей произнес Тони.

– Ты, правда, так думаешь?

– Другого выхода у тебя нет.

– А, по-моему, я поступила как форменная трусиха, – произнесла она, задумчиво глядя в окно.

– Нет, ты далеко не трусиха, – мягко ответил брат. – Я знаю, тебе нелегко было со всем этим справиться. Трусливы те, кто выбирает самый легкий путь, а ты, наоборот, выбрала самый трудный.