Город был покинут очень давно — во всяком случае, наросшие на камни пирсов толстые коралловые наслоения ничем иным, как временем, объяснить было нельзя.

Тяжелая аура невероятной, бесконечной древности исходила от этих камней. Почему-то Каиров, атеист до мозга костей, ощутил приступ суеверного напряжения.

Возможно, подумалось ему, так мог бы выглядеть некрополь древних богов, которые всё-таки умерли. Кем были те, кто построили этот огромный город? Зачем? Куда исчезли?

Между тем за его спиной начался спор. Морская колдунья о чем-то говорила с шаманом.

— Да нет же, там сказано: «И вот, Червь больше не будет рыть ходов, не будет сверлить дыр в плоти мира, не будет являться больше в сновидениях посвященным, не станет поглощать время, извергая миры. А значит, пробудятся спящие Прародители, суть которых — рождение и смерть всего сущего. И тогда всё сущее соединится с ним и положит начало новой поре, где время кончится!» — дребезжащим старческим тенорком изрек шаман.

— Твой разум помутился! — высокомерно ответила Краййя. — Ваши легенды искажены, а истинный и первоначальный вариант хранит наша «Книга Эно». «И явится Роющий и Разрушающий, чтобы вступить в сражение с Богами Мира. Великий Род Небожителей погибнет, и весь Аргуэрлайл познает муки и смерть. И тогда предстанут из Тьмы Вышние Боги, дабы отразить прорвавшихся из нижнего мира! И от таранов их рухнут звезды и утонут в колодцах тьмы… И, победив, воздвигнут из праха погибшего мира новый мир, новое небо и новую землю…»

— А ты, наверное, забыла что ваша «Книга Эно» прямо говорит, что Роющий и Червь — это не одно и то же? Иначе бы почему ваш Роющий в одном из воплощений носил имя «Слепая Обезьяна»?

— Не хочешь ли ты сказать, что древние пророки были безмозглыми тупицами? — саркастически расхохоталась Краййя.

Каиров мысленно выругался и отвернулся — спор двух мракобесов непонятно о чем нагонял на него тоску.

Он принялся смотреть на море и колыхающийся на мелкой волне флот.

Дуэт голосов — громкий хрипловатый Краййи и надтреснутое дребезжание шамана напоминал птичью свару.

Вдруг взгляд его зацепился за что-то…

Примерно кабельтовых в пяти от берега волны стали другими — появились какие-то неестественные всплески, образующие сходящиеся концентрическими кольцами ряды кругов.

«Какая странная зыбь, — промелькнуло у него в голове. — Никогда такой не видел».

И вдруг Тамерлану стало страшно. Не просто страшно, а ОЧЕНЬ страшно. Он посмотрел на своего спутника-шамана. Тот тоже что-то почуял, вцепившись в резное дерево жезла, и было в его напряженной позе нечто такое, от чего среди тропического дня кавторангу сразу стало холодно и невыносимо тоскливо. Замолк и переводчик — видать, ощущение шамана передались и ему. Лишь Краййя самозабвенно продолжала чирикать, забравшись в совсем уж дикие дебри древних преданий.

Волна жути накатила на Каирова, в общем-то, человека неробкого десятка. И не было уже удивления перед древними тайнами и красотами моря и суши — только беспричинный ледяной ужас, перехвативший горло, и стук крови в висках. Судорожно сглотнув, кавторанг медленно повернул голову в ту сторону, куда смотрел оцепеневший маг. И от того, ЧТО он увидел, ему стало так плохо, что, моряк лишь чудом удержал вопль.

Прочь, прочь от этого кошмара!!!

Волны стали приближаться, а всплески становиться все чаще. Каиров отчего-то понял — пришла смерть.

Из воды стали появляться огромные щупальца, а затем еще всплыл бледно-серый чешуйчатый холм, на вершине которого открылись глаза, жуткие и страшные, как и он сам.

Спрут целенаправленно двинулся вперед — туда, где дрейфовала флотилия.

Стоявший рядом с Каировым жрец упал на землю, онемев от страха. Рядом рухнул кто-то из спутников кавторанга, кажется, лейтенант Еремеев. Пискнув, как прибитая мышь, замолкла Краййя.

А сам Тамерлан Ахмедович стоял и смотрел, как на фоне синего неба и сверкающих бликов солнца возвышался чудовищный противоестественный живой колосс, чудовище из неведомых океанских бездн, бесспорный их властелин.

Оно было больше любого корабля на этой планете, и больше, много больше, тех пограничных посудин, на которых Каиров служил на Земле.

Превосходило размерами сухогрузы и танкера, ходившие по его родному Каспию.

Да что говорить, даже авианосец показался бы рядом с ним небольшим суденышком!

И медленно, но неотвратимо, двинулась эта живая громадина на их флотилию, на ходу выпуская длинные щупальца и отростки, казавшиеся на фоне скалоподобной туши тонкими, как соломинки. Но пенные следы, оставляемые ими, говорили, что за исполинская мощь сейчас противостоит судам. Темная, бугристая масса вздымалась над уровнем моря метров на двадцать. Огромное щупальце протянулось над водой. Рывок — и вот оно уже подхватило с палубы человека. Каиров получил лишнюю возможность определить размеры твари — даже в самом конце щупальце было толщиной с тело жертвы, с беззвучным криком болтающейся в слизистой хватке.

С кораблей до берега донеслась отчаянная пальба.

Однако жалкие безоткатки, вгоняющие в Зверя снаряды, выглядели так же смешно, как баллисты и катапульты, обстреливающие Луну. Пожалуй, даже пушки эсминца и земного сторожевика были бы бессильны перед этим исполином.

Тут помог бы разве что главный калибр какого-нибудь дредноута, из тех реликтов минувшей войны, что еще бороздят земные моря. А еще лучше — пресловутое «торпедное оружие специального назначения».

Чудище подалось вперед. На первый взгляд медленно, но наметанный глаз моряка дал Каирову понять — как быстро движется этот исполин.