Шрифт:
На Уилла она не смотрела.
В то время она была избалованным ребенком, имевшим все возможности для саморазрушения.
– Ты отлично знаешь, что да, Пьер.
– Состояние алкогольного опьянения и хулиганство, насколько я помню. Нанесение телесных повреждений полисмену, пытавшемуся затолкать тебя в машину. Шикарное было представление.
Возможно, для посторонних наблюдателей зрелище действительно было занимательным, но она, проснувшись в полиции, никакого удовольствия не получила. Ей было ужасно стыдно.
– Давняя история.
Пьер останавливаться не собирался.
– А тут еще папарацци подсуетились, увековечив тот исторический момент. Под каким заголовком это освещалось в газетах?
Джози уставилась на Пьера, взглядом моля его не продолжать. Но он лишь ухмыльнулся.
– Леди без комплексов, – услужливо подсказал Стефан.
Голос Уилла прорвался сквозь издевательский хохот братьев:
– Так это вы, та самая леди без комплексов?
Великолепно! Он тоже в курсе. Втайне она надеялась, что его тогда не было в стране или что он читает только финансовые газеты. Теперь, когда он узнал правду, их сотрудничеству конец. При мысли об этом ей стало больно. Единственный человек, верящий в нее, был для нее ценнее, чем все громадное отцовское состояние.
Пьер умирал от хохота.
– Леди Джозефина Гарринтон-Джонз! Ты, значит, ему ничего не сообщила! Бесподобно!
Джози посмотрела на него. Что с ней? Бывало ведь и хуже, какой только грязью ее не обливали! Почему тогда глаза ее наполняются слезами? Обращаясь лишь к нему, она хрипло прошептала:
– Я уже не леди без комплексов, Уилл. Я была ею.
В ушах Уилла все еще раздавалось эхо хохота Пьера. Почему Джози лгала ему? Ну, пусть не лгала, но позволила ему думать… И почему он чувствует себя так, будто его предали? Внезапно он ощутил себя несчастным и одиноким. И страшно разозлился на Джози. Единым махом она испортила ему ужин и полностью разрушила шанс произвести хорошее впечатление на своих гостей. Она – живое воплощение скандала.
Ему очень важно было получить одобрение семьи Редклиф. Несмотря на его титул и Элмхаст-холл, у него нет их многочисленных связей и влиятельных друзей. Одним телефонным звонком они могут сильно осложнить ему жизнь.
Хотя… Они набросились на него, не успев войти в дверь. А потом точно также поступили с Джози. В нормальном мире он не стал бы поддерживать знакомство с такими людьми.
Да, откровения нынешнего вечера его шокировали, и он здорово сердит на Джози, но ее прошлое не дает им повода для такой… травли.
Уилл оглядел комнату. Его гости, чрезвычайно довольные собой, ели свой суп. Джози разглядывала солонку и перечницу, словно в жизни не видела ничего занимательнее. Барретт наклонился собрать посуду, Джози теперь не отрывала глаз от него. Что такое? Он взглянул повнимательнее и понял.
Всякий раз, когда Барретт наклонялся, лицо его оставалось невозмутимым, но мускулы на шее напрягались. Уилл догадался, что он изо всех сил стискивает зубы.
Джози вскочила со своего стула.
– Позвольте-ка я унесу грязную посуду.
Гости, ничего не замечая, болтали между собой. Они явно наслаждались жизнью. Уилл с восхищением смотрел, как Джози с поразительным достоинством собирает тарелки, чтобы унести их вниз.
Сейчас он видел Беатрис и ее деток во всей красе, понимая, с каким отношением столкнулся его дед, которого вышвырнули прочь из семьи. За пятьдесят лет Редклифы не изменились, возможно, никогда и не изменятся. Пора кому-то доказать, что подобное хамство не всегда сходит с рук.
– Вы были недопустимо грубы с Джози, – громко произнес Уилл.
Бьюфорты прервали разговор и с удивлением уставились на него. Беатрис рассмеялась.
– Вы шутите, мой дорогой Уилльям. Джозефина… она ведь изгой нашего общества, она повернулась спиной ко всему – семье, своим обязанностям, положению в обществе. Людей ее типа нельзя принимать в расчет. Скоро вы сами это усвоите.
Уилл встал.
– Боюсь, я никогда не усвою этот урок, да и не хочу этого.
Беатрис сняла с колен салфетку, положила ее на стол.
– Оно и видно. Какой титул вам ни дай, низкое происхождение всегда скажется.
Уилл напрягся.
– В таком случае, леди Бьюфорт, я прошу вас сию же минуту покинуть мой дом.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ужин закончился неожиданно рано, уже в десять часов. Джози захотелось немного побыть одной. Алиса, согласившаяся посидеть с Гэтти, ждет ее только к одиннадцати.
Ничего, что от луны сегодня остался узенький серпик и было темно. Джози отлично знала свои любимые места в саду – по дорожке под ногами и по очертаниям кустов.