Шрифт:
Берег облеплен жилыми сарайчиками — «куренями». На воде покачиваются лодки всех мастей и калибров. Ступая по их бортам, можно пройти «Шанхай» из конца в конец. Утром лодки уходят, а к вечеру по причалу запевают примусы, шкворчит на сковородках ставрида и пахнет лучшей на свете ухой — бычковой…
— Идемте в Астрахань, господа! — повторил незнакомец. Мы невольно опустили руки. Господа, кусаемые водяными блохами, стояли по колено в холодном лимане. Над нами нависало днище лодки. При окраске днища рук опускать не рекомендуется. Сверху выросли коричневые сосульки. Капель железного сурика стыла на глазах.
— Сейчас докрасим — и пойдем, — наконец нашелся Сергей.
— Ну давайте. Я жду, вот оно.
Мы проводили глазами прямую спину визитера. Из-под воротника выбивалась курчавая седина, взбегала на загорелое темя. Голова была гордо откинута — чуть в сторону и назад. Этим и завершилась наша первая встреча с Анатолием Даниловичем Кириченко, по профессии портным, удостоверение яхтенного капитана № 1656.
Странное предложение обрело плоть, когда мы впервые попали на борт «Юрия Гагарина». Двухмачтовик с вооружением шхуны и выстреленным вперед бушпритом, «Гагарин» не был похож на современную кокетливую яхту. Больше всего он напоминал старый парусник, парусник Стивенсона и Жюля Верна, восстановленный для новых приключений.
После осмотра мы сидим в каюте. На штурманском столике разложена карта. Указующий перст капитана обошел Крым, взлохматил пресноватое Азовское море, пересек Калмыцкую степь и сплавился вниз по Волге.
— А потом и на Каспий сходим, и на Балтику. Вот оно!
Мы с Сергеем неловко примостились на краю койки. Золотистый свет течет из иллюминатора, играет на медной окантовке старого барометра. Лицо капитана важно и благостно. Здесь — его мир, корабль, который он создал собственными руками. Тем самым было продемонстрировано, что может сделать из парусины, списанного бота и тракторного дизеля хороший одесский портной…
Я не мог отделаться от мысли: тут какое-то противоречие. Сквозь седой мох на груди капитана видна татуировка — якоря и паруса. Коренастый, сильный; говорит неторопливо, веско, конец фразы припечатывает странным сочетанием «вот оно»:
— Вы люди образованные, а я портняжка, вот оно. Темный человек. Три класса образования, вот оно.
Рекомендуясь таким образом, он снова, как при первой встрече, гордо откинул голову, а на лице возникло челленджеровское выражение: подите, мол, вы все к черту!
Какой там «портняжка»… Типичный морской волк.
Разговор в каюте «Гагарина» содержал, между прочим, и такую фразу:
— Если хотите, можете мне немного помочь. Вот оно. Тут мы с Сергеем были единодушны.
— Помочь надо, — сказал я по дороге домой, — только ты, Сергей, на яхту пока не ходи. Чем позже капитан узнает, какой ты работник, тем больше шансов поехать.
— Логично, — сразу согласился Сергей. Он взял на себя административную часть — и промахнулся.
Помощь по яхте оказалась необременительной. Я ничего не умел, а капитан придерживался «естественного» метода обучения, развитого еще Яном Амосом Коменским. Например, показывал, как перебирают якорную цепь; я наблюдал.
— Вот оно, — говорил педагог, укладывая последнее звено, — теперь понял? — Я кивал, и мы переходили к теме «циклевка палубы».
За работой капитан менялся. Исчезала медлительность речи, благосклонная важность. Он беззлобно и необидно поругивался. От гордой личности командира отщеплялась новая ипостась, которую я привык называть запросто — Данилыч.
После рабочего дня мы отмывались в лимане. На остановке автобуса Данилыч, переодетый во все чистое, гордо откидывал голову. И я почтительно говорил:
— До свидания, Анатолий Данилович…
Сергей тем временем готовил документы. Это был процесс куда более трудоемкий.
Черное море — пограничное море. Для выхода на однодневную рыбалку — всего лишь! — необходимо:
— оформить «пропуск в море» на каждого члена экипажа;
— заполнить «отходную книжку» (указываются адреса и номера паспортов «отходящих»);
— при отходе — «взять отход» (в другой книжке, которую берешь с собой, проставляется печать);
— возвратясь — «отметить приход» (снова печать);
— состоять членом обществ ДОСААФ и охраны природы;
— пассажиров не брать, двухмильной зоны не нарушать, к берегу не подходить.
Захватите с собой еще несколько бумажек — талон о техосмотре лодки, права на вождение малотоннажных судов — и ступайте ловите рыбу. Но учтите: для похода на яхте, который продлится не один день, документов требуется больше. Гораздо больше.
Сергей прогадал. Сидя на работе, будущий судовой врач неумело бил по клавишам печатной машинки. У него еще студентом выработалась дурная привычка: в минуты душевного волнения втягивать воздух сквозь стиснутые зубы, производя вопросительное шипение — чшшшш? — похожее на звук закипающего чайника. Теперь казалось, что к служебной машинке «Ятрань» подсоединен самовар. Кипение прекращалось только при появлении начальства; при появлении начальства маршрутные листы с именами далеких портов стыдливо прикрывал «Справочник по специальным функциям».