– Я не собака.

– Если не остановишься, станешь собачьими консервами.

– Ну же, давай, идиот. Она твоя пара. Займись ею.

– Я не могу принуждать ее. Поверь, как раз это я и не буду делать.

К его удивлению, Фьюри вскинул голову вверх и уставился на него.

– Знаешь, думаю, именно за это я и научился уважать тебя. Ты хороший волк, Вэйн. А теперь дай мне свою рубаху и выпусти меня наружу.

– Сделать что? – Вэйн был так ошеломлен, что заговорил вслух.

– Что? – спросила Брайд.

– Ничего, – сказал Вэйн, размышляя, сколько времени пройдет, прежде чем Брайд решит, что он совершенный псих.

– Доверься мне, – сказал Фьюри. – Я использую твой запах, чтобы увести других подальше отсюда. Дьявол, к тому времени, как я разберусь со Стефаном, он будет гоняться за своим хвостом.

Вэйн был впечатлен. Это была хорошая мысль.

– Я могу верить, что ты не приведешь их сюда?

– Да, можешь.

Для Фьюри это был нетипичный ответ. Вэйн смотрел на него, решая, довериться ему или нет.

Но, в конечном счете, у него не было выбора.

Фьюри начал скрестись в дверь.

– Я выпущу его, – Вэйн двинулся к волку.

– Спасибо, – сказала Брайд. Она выкладывала остатки пасты.

Следом за волком Вэйн вошел во внутренний дворик. Он снял рубаху, силой мысли создав для себя другую, а Фьюри обернулся человеком и забрал у него старую.

– Накинь на себя что-нибудь, Фьюри. Иначе я ослепну.

– Заткнись, – огрызнулся Фьюри. – У меня нет таких способностей, как у тебя. И я не задержусь в форме человека надолго, чтобы беспокоиться об этом. Только прошу – будь осторожен. Кажется, она очень милая женщина, для человека. Будет дьявольски нечестно, если с ней что-то случится.

– Я знаю.

У ворот остановилась машина.

Фьюри отступил в тень и исчез. Вэйн не двигался, наблюдая за автомобилем. Прибывший оказался стриптизером, жившим в одной из квартир на верхнем этаже.

Испытывая облегчение от того, что автомобиль был не вражеским, он вернулся обратно и обнаружил, что Брайд помешивает ложкой соус в кастрюльке. Ему нужно найти способ убедить ее уйти с ним и отвести ее в безопасное место.

Вэйн наблюдал за ней, чувствуя что-то очень необычное. В его мире никто не готовил для него. Он или ел все сырое, или, превращаясь в человека, покупал еду и потом готовил ее себе сам.

Никто никогда не готовил для него обед, если он не платил за это. Ему было почти уютно. Хотя он не совсем понимал, что такое уют.

Может, уют – то самое странное ощущение в животе. То напряжение внутри, которое подстегивает его прикоснуться к ней, хотя он и не должен.

– Брайд? – он подошел к ней поближе. – Ты веришь в невозможное?

Она достала из холодильника пакет с салатом.

– В какое именно невозможное?

– Не знаю. Феи? Лепреконы? Волки, которые могут превращаться в людей?

Она засмеялась.

– А, оборотни. Ты же не купился на местные легенды?

Он пожал плечами, сердце замерло. Было бы слишком самонадеянно полагать, что она может быть другой, не такой как обычные люди.

– Хотя, – сказала она, и в его душе посветлело. – У меня есть подруга, которая гоняется за вампирами, когда стемнеет. Она сумасшедшая, но мы ее любим.

Проклятье.

– Да, – прошептал он. – Табита немного чокнутая, не так ли?

Брайд стояла неподвижно, как столб.

– Откуда ты знаешь, что она…

– В Новом Орлеане каждый знает живого убийцу вампиров, – быстро сказал он. – Табита Деверо давно стала популярна.

Брайд захохотала:

– Я должна поделиться с ней, что она – легенда. Она с ума сойдет от радости.

Вэйн повернулся к ней спиной.

– А как насчет тебя? Ты же не веришь в необычное?

– Не очень. Самое страшное, что я видела – это мой бухгалтер в апреле.

На его лице сияла улыбка, а внутри все сжалось. Она никогда не откроется для его мира. В реальности не все люди, мимо которых она проходила на улице, были настоящими людьми. Некоторые являлись наихудшей разновидностью хищников.

Пусть у нее останутся ее иллюзии. Жестоко отнимать их у нее. И чего ради? Чтобы показать ей мир, где их обоих будут вечно преследовать? Где их дети будут изгоями?