— А что он за художник? — Это опять спросила Лида.

— У, первый сорт! Вот вы, наверно, любите Шишкина. А он не признает.

Лида улыбнулась снисходительно:

— Милый мальчик, я люблю то, что люблю. Независимо от моды.

Ишь ты, «мальчик»! Она почему-то не очень к нему. Странно. Непривычная ситуация. И рассказ ее не рассмешил. Может, нет чувства юмора, «Ч. Ю.», как говорят у Виктора в доме? А вернее, другое: поняла, что ему понравилась Даша, и ревнует. Ну, ясно! Надо ее немножечко приручить.

— Аида, хотите я погадаю вам по руке?

— В другой раз, ладно? Мне пора в институт — это у нас окно было между лекциями. А теперь пора.

— А вы умеете гадать? — Даша вся засветилась, блеснули белые до голубизны зубы и белки глаз. — Умеете?

— Немного.

— Угадайте тогда, кто Лида?

— То есть?

— Ну, где она учится. Кем будет.

— …Тут что-нибудь очень серьезное. Например… — Виктор задумался.

Эх ты, растяпа, давай-ка соображай! Он представил ее в притихшем классе. Нет, слишком красива, пожалуй. Скорей, скорей… Перенести ее в тихую лабораторию. Биохимия какая-нибудь. А что это такое? Вспомнилась только капля воды под школьным микроскопом. Нет, нет. Скорей… Что еще? Белая шапочка на откинутой надменно голове. Стетоскоп… О!

— Ну, например, врач.

— Точно! Первый медицинский.

Вот Лида уже и глядит не так строго. А Даша всплеснула руками, посмуглела, порозовела, расцвела.

— Виктор, а я?

— Что касается вас, Даша, то…

— Ну?

— Вы не обидитесь?

— А разве там что-нибудь обидное?

— Не знаю. Говорить?

— Я боюсь.

— Ну и не надо, ладно?

— Нет, нет. Скажите.

— Вы будете женой.

— И все?

Разочарована. Она, вероятно, собиралась потрясти мир научным открытием.

— Нет, Даша, не все. Мужайтесь. Дайте-ка руку.

Она протянула узкую ладонь, испещренную тонкими линиями.

— Ну да. Так и есть.

— Что? Что?

Виктор развернул перед ней и свою руку.

— Видите? Вот эта линия. Точная копия: ваша и моя.

— Так что же?

Голос ее, кажется, упал и разбился об асфальт.

— То самое. Вы угадали. Вы будете моей женой. Только не огорчайтесь, Даша. Я прошу вас. Потом, ведь судьбу тоже можно обойти.

Она стояла, обхватив щеки узкими пальцами и опустив глаза. И было неясно, что под этими веками и пальцами — смех или страх. Неужели все испортил? Ну, ну, напрягись, ты же не идиот!

— Даша, вы читали киносценарий Рене Клэра «Красота дьявола»? Там герою в зеркале — слышите, в зеркале это гораздо серьезней — была предсказана вся его судьба. Вся. А он взял и не пошел на то свидание, которое должно было изменить его жизнь. Вы тоже можете не ходить на свидание, назначенное судьбой.

— А… этот визит к художнику… — спросила Лида, умненько глядя на Виктора снизу вверх. — Этот визит не роковой?

Она ничего, эта Лида. Просто девушка должна быть чуть поглупей.

— Думаю, что обойдется!

— Ну и отлично! — крикнула Даша и опустила руки. Конечно же, там был спрятан смех. Чего ей бояться?

— Побежали, Дашутка, — попросила Лида. — Или ты останешься?

— Нет, что ты.

— Ну так до пятницы, девочки?

— Ой, не знаю… — запнулась Даша.

— Да что вы, там будет интересно, вот увидите. Пятница, в пять. Вот на этом месте. Идет?

— Посмотрим!

В новой квартире — совершенно новенький ярко-красный телефон на длинном шнуре. Его таскают все по очереди для сугубо личных разговоров. Чаще всего за ним охотится Ася. И не то чтобы ей надо позвонить. Она ждет звонка:

— Витька, это меня!

— Тоня, Тоня, если меня, то я дома!

— Я слушаю! Да, Николай Николаич!

Ник. — Ник. (так прозвал его Виктор, прозвал исключительно для того, чтобы легче перейти потом к другому прозвищу — Ниф-Ниф, по имени одного из трех диснеевских поросят) — это Асин профессор, которого надлежит сделать мужем. Дух его постоянно реет над домом. О нем говорят, его ждут, на него досадуют… Это прямо-таки изумляет Виктора: приземистый, толстоватый мужичок с носом и глазами малых размеров, он действительно чем-то напоминает Ниф-Нифа, а заодно и обоих его братьев. Хм! А красавица Аська хочет стать его женой. Чудеса! Вот, пожалуйста: причесалась, подкрасилась, надела выходное платье, а сверху халат, чтобы Виктор не заметил, не обсмеял. Ждет.

— Виктор, если позвонят по телефону, я сейчас.

— Ладно, ладно, иди куда собралась.

— Перестань!

— А чего. Имеет же право человек сходить в уборную.

Виктор забирает телефон в кухню, ставит чайник на плиту. Из духовки зазывно пахнет ванилью и печеным тестом. Ах, Ася, Ася! Кругом расставила сети!

Почему это в последнее время Виктору постоянно хочется есть? От роста, что ли? Клетки растут, требуют, как говорил когда-то доктор Вихроватый, «подвоза питания». Виктор начал было думать об этом «подвозе» из духовки, но тут взрывается телефон. Виктор хватает трубку.