С этого и надо было начинать, поняла она. Это и должно было быть ее первым предложением. Висенте уловил ее сомнение; она могла увидеть это в его глазах. Она уже успела сделать ошибку.

Что бы сделал Аркли? Насколько легче было тогда, когда он нес всю ответственность, а она просто выполняла его приказы. Ей пришлось напомнить себе, что ее и этому учили.

— Есть кое-кто, с кем мне нужно переговорить, — профессор этого колледжа.

Лора вытащила блокнот и открыла первую страницу.

— Профессор Гейстдорфер с… э-э-э… факультета исследования эпохи Гражданской войны.

— Серый Волк? — воскликнул Висенте.

— Вы знаете его?

Шеф полиции рассмеялся, но потом прикрыл рот.

— Я выпускник колледжа. Выпуск девяносто первого. Здесь все его знают. Но как он может быть связан со всем этим?

— Он был первым, кто вошел в могильник, — ответила Кэкстон.

Когда Висенте недоуменно нахмурился, она почувствовала, словно ее сердце на миг остановилось. Шеф даже не знал, с чего все это началось. Вкратце она поведала ему о находке Аркли и исследовании, которое она сделала в пещере, и о сотне гробов.

— Но… но мы же не увидим больше этих тварей, правда? — проблеял он, когда Кэкстон закончила.

Глаза его были распахнуты очень широко, а челюсть отвисла. Он был страшно напуган.

Ну, похоже, ему бы это и не помешало, подумала она. Может, это заставило бы его быть начеку. Но если Висенте будет так бояться, он не сможет действовать. А он был ей нужен.

— Все сердца отсутствуют. Это означает, что вампиры мертвы. Так что будем надеяться, что больше одного мы не увидим. Но и его более чем достаточно. У вас есть кто-нибудь, кто может устроить мне встречу с профессором?

— Да, — ответил он, — конечно.

Он достал из стола упаковку жевательной резинки и вытащил одну пластинку. Еще одну он предложил ей, и она с радостью ее взяла.

— Я позабочусь, чтобы он увиделся с вами сразу после пресс-конференции.

Рука Кэкстон замерла на полпути ко рту.

— Какой еще пресс-конференции?

Глауэр отвез Кэкстон в больницу — ей нужно было закончить одно важное дело, прежде чем приступать к организации ночного патрулирования, кроме того, ей хотелось, чтобы Глауэр действовал вместе с ней как связующее звено в общении с местными властями. Они взяли патрульную машину — одну из пяти, оставшихся в участке, с тех пор как Кэкстон отправила одну из них в ремонтную мастерскую. Было очень странно забираться на пассажирское сиденье, в данном случае на место стрелка, с зажатым между колен «Моссбергом-500». Ноутбук возвышался между сиденьями, постоянно врезаясь ей в бедро на резких поворотах.

Было время, когда она возила Аркли, выслушивая все его мудреные сентенции, какие только он удосуживался высказывать. Она старалась научиться от него всему, чему только возможно, думая, что он решил сделать из нее свою преемницу. Он же вместо этого просто хотел, чтобы она стала приманкой для вампиров. Теперь, казалось, роли поменялись, и Лора гадала, так же ли неудобно было Аркли на пассажирском сиденье. Не столько оттого, что многочисленные детали оборудования тыкались в нее, сколько оттого, что впервые в жизни Кэкстон руководила расследованием. Висенте и Глауэр ждали, что принимать все решения станет она. Прошлой ночью Кэкстон чувствовала себя намного более комфортно, когда, рискуя жизнью, преследовала вампира, чем когда она управляла полицейскими вокруг себя. Что, если она провалится? Это уже случалось много раз. И это наверняка случится снова — и в конечном счете она ошибется так, что погибнут люди. Если только она не сумеет уничтожить вампира раньше.

— Время, — сказала она, пока они стояли на светофоре, — работает против нас.

Дороги в Геттисберге были проложены в девятнадцатом веке для гужевого транспорта, когда здесь был ярмарочный центр, еще до Геттисбергского сражения. С тех пор они не стали шире — и не смогли бы, поскольку это означало бы передвижку или снос исторических зданий. Вследствие узких дорог, а также двух миллионов туристов, прибывающих ежегодно, маленький, приятный своей стариной городок с населением в семь с половиной тысяч сталкивался с проблемой довольно крупных пробок. Кэкстон вздохнула и подумала, не будет ли быстрее выйти и добраться пешком. Чтоб убить время, она посмотрела на Глауэра и спросила:

— Что ты видел самое страшное?

Это был один из тех вопросов, которые патрульные штата задают друг другу при знакомстве.

Глауэр посмотрел на нее так, словно она спросила, как, когда, где и с кем он потерял свою девственность. Кэкстон поежилась в кресле, жалея, что нельзя взять слова обратно. Впрочем, через секунду Глауэр пожал плечами и посмотрел через ветровое стекло.

— Лет десять назад одна студентка, девчушка из колледжа, кинулась с крыши Пенсильвания-холла. [7] Говорят, в нем обитают привидения, — наверное, она от призрака и убегала. А может, просто перебрала кислоты. — Он опять пожал плечами. — Меня вызвали обнести лентой место трагедии, отогнать остальных ребят. Мне пришлось провести с ней целый день, пока туда не приехала «скорая» и не забрала ее.